Невеста Обалуайе - [101]

– Брат, я тебе что – пацан? – высокомерно перебил его Секо, – избегая, впрочем, встречаться взглядом с Йанса. – Меня, по-твоему, можно куда-то потащить? Меня можно заставить делать то, чего я не хочу? Не слушайте его, местре. Я сделал то, что сделал… и готов отвечать. Вы ведь… Вы же не примете нас обратно? Мы зря побеспокоили Ошосси?

– Не припомню, чтобы я прогоняла вас, – сухо заметила Йанса.

С физиономии Секо разом слетела надменность. Джинга изумлённо поднял голову, захлопал большими чёрными глазами.

– Местре?..

– Секо прав. Каждый сам выбирает свой путь. И я никогда не беру никаких клятв со своих учеников.

– Но мы ведь обещали вам, местре… – виновато напомнил мулат.

– …потому что сами этого захотели, не так ли? – Йанса взяла в руки беримбау, потрогала струну. Священный инструмент отозвался долгим тягучим звуком. – Я могу научить капоэйре, но я никого не учу жизни. Я сама не хуже и не лучше других людей. Я могу лишь показать вам дорогу, которая мне кажется подходящей, а идти по ней или нет – решать вам. Если вы снова здесь – значит, вы выбрали. И я рада вас видеть, парни.

– И… мы можем остаться? – недоверчиво прошептал Зе.

– Вы же знаете, здесь только одно условие: никакой наркоты. Наркоторговцы тренируются у других местре. Если хотите, могу кинуть адресок.

На физиономиях парней появились осторожные улыбки. Йанса, стараясь не рассмеяться, уже шагнула к дверям, чтобы позвать остальных учеников, но вопрос Секо заставил её обернуться.

– Местре, на террейро все говорят о том, что ориша Йанса сама умоляла Обалуайе снять заклятие с Бротаса… и со своих учеников. Это правда?

– Не знаю, – пожала плечами Йанса. – Я ещё не была на террейро. Но, думаю, нет. Вы же макумбейрос и сами знаете: Обалуайе бессмысленно умолять. Даже его мать Йеманжа бессильна, когда Царь Выжженной Земли хочет кого-то наказать.

– Но ведь… – Зе Джинга во все глаза смотрел на старый беримбау в руках местре. – Но ведь ваш беримбау, он… Он снова у вас? Это значит, что…

– Это значит, что люди в Баие относятся ко мне с уважением! – отрезала Йанса. – И если мои бестолковые ученики теряют где-то дорогую мне вещь, то она рано или поздно ко мне возвращается!

– Но… Местре, мы же… Мы не…

– Мы теряем время, парни! – сурово напомнила Йанса. – Раз уж вы здесь… Секо, бери беримбау! Джинга, марш за барабаны: лучше тебя всё равно никто не играет! Эй, там, галера! Хватит прохлаждаться, все сюда! Продолжаем!

Ученики толпой, толкаясь, ворвались в патио. А там уже рассыпались сухим рокотом барабаны, над которыми сияла улыбкой чёрная физиономия Зе Джинги. Стоящий рядом Секо мерно ударял бакетой по струне беримбау. Его ликующий голос покрывал барабанный бой:

– Ie, viva minha mestre, camara,

Ie, viva minha mestre Yansan,

Ie, que me ensinou, camara!

Жога началась. С минуту понаблюдав за тем, как в середине роды летают Маринья и Гильермо, Йанса незаметно вышла из патио.

Ошосси сидел в кафе напротив. Курил, поглядывал в окно на чаек, режущих синее небо над крышами. Увидев направляющуюся к нему Йанса, он отложил сигарету и поднялся.

– Куда ты смылся? – сердито спросила она. – Тренировка давно идёт!

Ошосси молчал, глядя в лицо мулатки сощуренными зелёными глазами.

– Где тебя носило столько времени, Охотник?

– Дела, местре. Просто дела.

В маленьком кафе было пусто. Чуть слышно жужжал кондиционер. Хлопала крыльями, колотясь в пыльное стекло, синяя бабочка. Хозяин, плотный невысокий мулат, покосился на две застывшие фигуры у дверей. Протянув руку, поймал бабочку, выкинул её в окно и, не оборачиваясь, ушёл во внутреннее помещение.

– Охотник, я знать не знала, что у меня будет ребёнок, – вполголоса сказала Йанса, глядя через плечо Ошосси на грязную картину с видом церкви Святого Бонфима на стене. – Это со мной впервые, и… Мне даже в голову не приходило! Ни на миг! Я не такая дура, чтобы с начинкой в животе являться к Ийами Ошоронга!

Ошосси лишь невесело усмехнулся. Помолчав, сказал:

– У матери завтра день рождения. Она отмечает его на бабкиной ферме, как всегда. Просила меня передать, чтобы ты обязательно приехала. Она тебя ждёт. Говорит, что без тебя и начинать не будет! И знаешь… Если ты когда-нибудь захочешь ещё ребёнка, то лучше Йеманжи в этих делах никто не поможет.

– Ну-у… Для начала, знаешь ли, нужен мужчина! – без улыбки напомнила Йанса.

– Тоже мне, проблема, – присвистнул Ошосси. – Объявишь общегородской кастинг и выберешь самого лучшего! Кстати, как ты умудрилась оплатить аренду?

– Аренду?.. – Смена темы разговора оказалась столь стремительной, что Йанса опешила. – Но… в чём вопрос? Оплатила как всегда: пятого числа, дону Тико из рук в руки… Он же берёт только наличными!

– Ты сумела достать денег? У кого-то заняла? Не кредит, надеюсь? В этих банках одно жульё! Наш Марэ говорит, что…

– Охотник, ты пьян?! – рассердилась Йанса. – С какой стати мне занимать деньги, когда они у меня были? Ты же сам играл с теми грингос! Которые заплатили тысячу долларов за бой со мной! Я эту тысячу отдала за два месяца сразу и теперь до марта не должна дону Тико ничего! Ошосси… В чём дело?

– Деньги… от грингос? – медленно переспросил Ошосси, и выражение лица у него сделалось точь-в-точь такое же, как несколько минут назад – у Секо и Джинги. – Те самые доллары? Которые лежали…