Невеста на продажу - [49]

Бесси помогла ей одеться для первой официальной встречи с новым женихом. Тори выбрала мягкий розовато-лиловый костюм из легкого полотна. И, в основном, не потому, что это выгодно оттеняло ее золотистые волосы и придавало аквамариновым глазам дымчатый, голубовато-серый оттенок. Розовато-лиловый цвет был цветом скорби.

Мать всегда уверяла ее, что когда венчаются благородные дамы, все обстоит иначе. И вот она выходит замуж за человека, который не является джентльменом. Его опаляющее, чувственное прикосновение и необъяснимые ощущения, которые он в ней возбуждал, приводили ее в трепет. Она подошла к двери, услышав негромкий стук Ральфа. В гостиной ее дожидался мистер Дэвис.

Рис расхаживал по толстому цветастому ковру, лежавшему в гостиной Лафтонов, нервничая, как школьник. Хедда и Стоддард проявили милосердие и утром куда-то ушли. Они все подготовили и переговорили с дочерью. Она знала, что Рис собирается показать ей свой строящийся к югу от города дом.

Что он ей скажет? И что она скажет ему теперь, когда все уже улажено? Рис заставил себя успокоиться и продолжал стоять возле окна, глядя на безупречно подстриженную лужайку невидящими глазами, раздумывая, не провалилась ли вся его затея. Что если Джинджер права? Вдруг Тори действительно ненавидит его? Вдруг бездна между ними слишком велика, чтобы ее преодолеть? Тогда свадьба превратится в пустой фарс. Он услышал, как тяжелая дверь повернулась на смазанных петлях. В гостиную плавно вошла Виктория. Дворецкий официально оповестил о ее приходе, после чего удалился.

Горькие сомнения и опасения Риса мгновенно улетучились, когда он взглянул на ее изящество и великолепие. Он не мог припомнить лица Тары Томас или даже лиц элегантных богатых дам в Нью-Йорке, дома у которых ему приходилось работать, но, несомненно, ни одна из них не могла идти в сравнение с красавицей, стоявшей перед ним. Настоящая леди. Скоро она станет его дамой.

Он поклонился и, подойдя к ней, взял ее холодные пальцы в свои теплые руки. Когда он целомудренно поцеловал ее руку, она не уклонилась и не отпрянула.

Приняв это за добрый знак, Рис сказал:

— Здравствуйте, Тори. Вы выглядите удивительно прекрасно, любовь моя.

От улыбки Риса у Тори замерло сердце, и она возненавидела его за это. Несомненно, он с большой тщательностью выбирал, во что одеться. На нем были безукоризненно сшитый костюм из легкой шерстяной ткани и простая белая рубашка с отложным воротничком, которая контрастировала со смуглым от загара лицом. Простая ленточка вместо галстука и начищенные кожаные сапоги коричневого цвета придавали Рису вид зажиточного скотовода. Единственным диссонансом было его пристрастие к драгоценностям. Вымуштрованная не показывать своих эмоций, Виктория скрыла, что ее как током дернуло, когда он прикоснулся губами к ее руке. Подняв голову. Рис произнес с озорным огоньком в глазах:

— Ну как, прошел я проверку?

Она почувствовала, что ее щеки загорелись, но холодно заметила:

— Ваш портной заслуживает высокой оценки. Однако о ювелире этого не скажешь. Золотые часы и цепочка слишком крупные, особенно когда их носят вместе с бриллиантовой булавкой и сапфировым кольцом. Вы выглядите, словно азартный игрок с речного парохода.

— Правда? Может быть, потому что я таким и был когда-то, — его глаза подзадоривали ее сказать еще что-то.

— Я так и подозревала, — добавила она почти шепотом.

Он было потянулся за своей шляпой, лежавшей на столе, но потом решил несколько отложить прогулку, пока они кое-что не утрясут.

— Тори, вы знаете, что не я ходил к вашему отцу. Он сам пришел ко мне, — мягко произнес он.

— Но вы не отвергли его предложение… не предложили помощь без бракосочетания, — едва эти слова сорвались с ее языка, она испугалась своей прямоты, но что еще она могла ответить? — Простите меня за откровенность, мистер Дэвис, но мои преподаватели не научили меня выходить из необычайных положений, подобных этому.

Он коснулся ее нежного подбородка одной рукой, приподняв его так, что их глаза встретились.

— Да, думаю вы не могли представить себе такую неожиданную, нежеланную помолвку. Вы все еще считаете, что влюблены в Эверетта? — он испытывающе посмотрел на Викторию.

Она беспомощно пожала плечами, искренне озадаченная.

— Я… я не знаю. Мы подходили друг другу. Он негромко рассмеялся:

— А мы, значит, не подходим. Может быть, поэтому я и принял предложение вашего отца. Я собирался ухаживать за вами. Тори. Вы это знаете. Но вы были готовы выйти за этого болвана, — ее глаза гневно сверкнули, и он извинился. — Простите… за бранное слово, но не за сам факт того; Чарльз Эверетт вам не подходит, Тори.

— А вы? — казалось, вопрос напросился сам собой. Она не успела сообразить и промолчать.

— Думаю, да. Уверен в этом, — решительно подтвердил он. — Чарльз — слабак. Он все получил от рождения и занимался только тем, что проматывал свое состояние. А теперь, когда ваша семья осталась без денег и не может помочь его политической карьере, он бросил вас.

— Это несправедливо! Вы передергиваете. Он… он просто не в состоянии помочь моему отцу, а вы можете, — слова Риса укололи Викторию, ибо она тоже считала, что Чарльз отказался от нее, даже не попытавшись оказать сопротивление.