Невеста Кащея - [19]

Прищурившись, я с трудом разобрала чиновничьи закорючки. Так, все правильно — четыре переплетенные в телячью кожу тетради, которые у меня так и не дошли руки толком изучить, серебряное блюдце, украшенное растительным орнаментом, круглая подвеска темно-синего хрусталя, костяной гребешок. (Гребень-то вообще безделица, слова доброго не стоит, даже не причесывалась я им ни разу, а выбросить рука не поднялась.) Вот и все мои ценности фамильные. Ну еще длинный тонкий рог индры-зверя, который я тоже хранила на черный день. Потому как за порошок из него можно было выручить неплохие деньги, предложив заезжим алхимикам или какой местной травнице. Сверив куцый список, я поставила внизу листа свою подпись в филиграни завитушек — так просто, чтоб вредного писарчука позлить. А то, вишь, грамотной я ему не показалась.

— Ну что ж, фата, — серьезно проговорил чиновник, присыпая мелким песочком мое чернильное рукотворство. — Теперь ваше прошение принято к рассмотрению. Как только господарь будет готов провести дознание, мы вам сообщим.

— Я тогда по двору пока погуляю? — поднялась я с насиженного местечка, с удовольствием разминая ноги.

— Долго гулять придется! — фыркнул в бумаги писарчук.

— Долго — это до вечера? — осторожно спросила я, уже предчувствуя недоброе.

— До зимы, — с широкой улыбкой ответствовал чиновник. — И это самый близкий срок, который я могу вам указать. Сейчас, видите ли, господарь будет рассматривать дюжину самых неотложных дел.

Короткий палец указал мне на стоящую под столом корзину, доверху забитую свитками.

Моему возмущению не было предела:

— А как же остальные, менее неотложные?

Крючкотвор, похохатывая, настежь открыл двустворчатую дверцу стенного шкафа. На пол снежной лавиной рухнул еще ворох бумаг. Хозяин кабинета начал, помогая себе коленями, запихивать его обратно.

Я откашлялась и попыталась поймать бегающий взгляд писарчука:

— И каким образом можно повысить важность своего дела?

Ответ был до противного предсказуем.

— У меня при себе нет, — густо покраснела я.

— В долг не лезем, из долгу не выходим, — поделился со мной собеседник редкой поговоркой. — Срок даю до вечера…

Я задумчиво кивнула. В моей буйной головушке зрел коварный план.

На крыльце я слегка задержалась, решая, куда отправиться в первую очередь. Канцелярия, входящая в комплекс замковых строений, была расположена на центральной площади, поэтому к травнице я решила наведаться чуть погодя, сначала воплотив в жизнь задуманную каверзу. Солнце припекало, в воздухе разносились вкусные запахи готовящейся здесь же, на площади, еды. Арад предвкушал праздник. Улицы утопали в зелени, разноцветные флажки украшали окна домов и головные уборы жителей. Бескровная победа господаря на Златом бреге никого не оставила равнодушным. По слухам, не сегодня-завтра в столицу начнут прибывать наши доблестные воины, покрывшие себя славой при осаде трех самых важных береговых укреплений северных соседей. Где-то на востоке, в обнесенном стенами Шахристане, беснуется свирепый Урхан, не удержавший территорий, завоеванных всего с десяток лет назад, пока валашский Дракон шутя распространяет свое влияние на весь континент.

— Виват! Виват! — во все горло орут уличные мальчишки.

— Славься! — подхватывают клич горожане. — Ура-а-а!

Арад — город большой, зажиточный. Недаром его называют ключом к нашему княжеству. Замок, вокруг которого он образовался, расположен на перекрестке торговых дорог из Романии и Галлии в Рутению. И захочешь в путешествии миновать господареву столицу, а не выйдет. Ну разве что делать немалый крюк по горам да лесам. Кстати, за столетия, прошедшие со строительства замка, торговый тракт своего значения нисколько не утратил. Все так же, как и много лет назад, движутся длинные обозы, перевозя из Рутении звериные шкуры, янтарный тягучий мед в дубовых бочках или свежую рыбу, обложенную не тающим даже на самом пекучем солнце льдом. (Кстати, сам вечный лед добывают у нас, на дне Синевирного озера.) Через Галлию из-за моря попадают в Арад разноцветные свертки шелковых тканей, драгоценные бруски черного и красного дерева, ароматные пряности, розоватый крупный жемчуг. А из Романии — магические безделушки и невесомая шерсть тонкорунных овец. Кипит, бурлит арадская торговля, выплеснувшись уже за пределы городских стен. Строительство в пригородах ведется и днем и ночью, не смолкает стук топоров ни в будни, ни в праздники.

— Ленута! — вывел меня из задумчивости резкий мальчишеский окрик.

Конопатый поваренок Томяш призывно махал мне руками. Я спустилась с крыльца.

— Здорово, пострел, за зеленью на рынок послали?

— Ну да, — кивнул Томаш, шикарно сплюнув себе под ноги. У пацана как раз выпали передние молочные зубы, и он изо всех сил пользовался временным преимуществом перед простыми смертными. — Ты в замок?

— Да надо бы… — зевнула я, прикрыв рот ладонью. — Только еще в пару-тройку мест забежать придется.

— Так давай я сопровожу?

Ну понятно: кому на кухню возвращаться охота?

— Кузнеца хорошего знаешь? — спросила я, решив, что попутчик мне в общем-то не помешает. — Такого, чтоб с филигранью работал, настоящего мастера.