Невеста графа - [30]

Абигайль прикинула в уме стоимость дорогого непрактичного наряда и натянуто улыбнулась. Она не привыкла тратить на одежду такие огромные деньги. Так как счета выписывались на ее имя, она начала сильно сомневаться в том, что у нее останется хоть какое-то приданое. Маркиза слишком азартно и безоглядно тратила ее деньги.

— Я считаю, что сначала надо выяснить, в какую сумму мне обойдутся услуги поверенного, — робко промолвила Абигайль. — Все эти наряды шьются на один сезон. Это пустая трата денег.

— Ерунда. Приобретение бесценного опыта стоит денег, это не бесполезные расходы. Вы должны увидеть жизнь, чтобы понять, чего именно хотите. Я позволю вам спрятаться от мира в сельской глуши, окружив себя четырьмя маленькими сорванцами, только после того как вы раздвинете горизонты своего кругозора.

Этот спор у них возобновлялся каждый день. Как только Абигайль смогла одеться по последней моде, маркиза разрешила ей наконец выйти в люди. Девушка надеялась, что ей позволят нанести визит адвокату, но вместо этого маркиза начала таскать ее по мастерским и дорогим магазинам.

Накручивая на пальчик изящно завитой локон, Абигайль грустно взглянула на свое новое платье. Высокие каблуки и удлиненные линии одежды делали ее фигуру более стройной. Она казалась выше ростом и уже не производила впечатления маленькой, безвкусно одетой провинциальной жительницы.

Маркиза заставила Абигайль преобразиться почти до неузнаваемости. Конечно, девушке были приятны такие изменения в ее внешности, но тратить деньги на дорогую одежду казалось ей неразумным.

— Я не мотовка по своей натуре, — твердила Абигайль хозяйке дома, настойчиво руководившей ею, — и привыкла довольствоваться малым.

Но больше всего ее огорчало то, что маркиза, похоже, во многом права. У Абигайль действительно не было никакого опыта. Она ходила по улицам Лондона разинув рот и никак не могла привыкнуть к газовым фонарям, освещавшим улицы, огромным магазинам, оживленному движению и экипажам с высоким верхом.

Абигайль чувствовала, что ей необходимо освоиться в этом огромном, сложном мире, иначе она не сможет иметь дело с адвокатами и приставами, не сможет найти мужчину, который мог бы отстаивать ее интересы в судах.

У нее не было никакого желания посещать ассамблею «Олмак», танцевать на балах, знакомиться с аристократами особенно если они все были столь же деспотичны, как маркиза, однако Абигайль с удовольствием привезла бы детей в Лондон, чтобы показать им знаменитые мосты, памятники и зверинец в Тауэре.

Порой она вспоминала Фица и спрашивала себя: что ей делать, если она вдруг столкнется с ним на каком-нибудь приеме? Просто поклониться и пройти мимо? Но это было бы странным. Они успели сблизиться, он был очень обходителен и учтив. Абигайль очень хотелось знать, все ли в порядке у Пенелопы. То, что Дэнкрофт за эти четыре дня не удосужился привезти девочку к ней в гости, обижало ее. Ей бы очень хотелось иметь хотя бы одного, друга в этом чужом городе. Впрочем, причислять графа Дэнкрофта к кругу своих приятелей с ее стороны было бы, вероятно, слишком самонадеянно.

Выйдя из мастерской, маркиза и ее подопечная направились к следующей модистке, но тут Абигайль услышала взволнованный детский голосок, который окликнул ее. У нее учащенно забилось сердце. Пенелопа! Оглянувшись, она хотела улыбнуться, но картина, которую увидела девушка, заставила ее похолодеть и застыть на месте от ужаса.

На глазах Абигайль Пенни едва не угодила под копыта лошади. Девочка выбежала из толпы на проезжую часть улицы, по которой скакали всадники и двигались экипажи. Прежде чем Абигайль успела броситься на помощь ребенку, мечущемуся на мостовой, маркиза крепко схватила ее за руку.

В этот момент к Пенни с противоположного тротуара ринулся высокий длинноногий мужчина, которого Абигайль тотчас же узнала. Это был граф. Он ловко лавировал между каретами и фургонами. Настигнув дочь, Фиц подхватил ее на руки и вынес на тротуар, забрызгав грязью свои до блеска начищенные сапоги.

Абигайль вздохнула с облегчением. Она была счастлива снова видеть Дэнкрофта, и ей на мгновение показалось, что в его глазах тоже блеснула радость. Однако лицо графа тут же приняло обычное непроницаемое выражение. Он всегда умело скрывал свои чувства.

Поставив дочь на ноги, Фиц снял шляпу и отвесил дамам изящный поклон.

— Счастлив видеть вас, миледи! — сказал он маркизе, а затем окинул Абигайль, одетую в васильковое платье с высокой талией, оценивающим взглядом. Судя по всему, он остался доволен ее элегантным видом. — Надеюсь, мисс Мерриуэзер, вы приятно проводите время в нашем замечательном городе?

Фиц разговаривал с Абигайль так, словно они только что познакомились, — любезно и отчужденно.

Тем не менее его пристальный взгляд задержался на ее высокой груди. Заметив это, Абигайль затрепетала. Она не знала, как реагировать на это. Впрочем, в остальном поведение графа было безукоризненным.

— Здесь по крайней мере, нет свинарников, — напомнила Абигайль.

Она разговаривала с Фицем в прежней грубовато-шутливой манере. Может быть, этого не следовало делать? Слегка смутившись, Абигайль повернулась к Пенни и крепко обняла ее. Со стороны ее фамильярность могла выглядеть так, словно дочь фермера навязывается в друзья к графу.