Невеста для блудного сына - [11]

— Ты думаешь, что Салли что-то подозревает? — после короткой паузы спросил Уоррен.

— Абсолютно ничего. Ей легче поверить мне. Она умирает, и ей хочется уйти из жизни, зная, что ее сын вернулся к ней.

— Лишь бы только она не согласилась на проведение генетической экспертизы и тому подобного. Я далеко не всевластен и не всех могу подкупить.

— Не волнуйся. Она не станет этого делать.

Уоррен пристально посмотрел на него, затем понимающе кивнул.

— Не стану отрицать, события развиваются чересчур стремительно. Следующие несколько дней станут настоящим испытанием.

— Следующие несколько дней будут самыми простыми, — негромко возразил Алекс. — При условии, что ты справишься со своей ролью.

— Мне есть, что терять, причем гораздо больше, чем всем остальным, — раздраженно отозвался Уоррен.

— Сомневаюсь. Если меня разоблачат, ты всегда сможешь сказать, что тебя ввели в заблуждение, как и всех остальных. Готов поспорить, что не найдется даже косвенных доказательств того, что мы сообщники. Или все-таки есть?

— Думаешь, я тебе не доверяю?

— Я считаю, что ты никому не доверяешь. Как, впрочем, и я. — Алекс сел на кровати. Затем повернулся и посмотрел на собеседника. — Не беспокойся, Уоррен. С моей стороны проколов не будет. Во всяком случае я не допущу провала. Если же я все-таки попадусь, прикрывай свою задницу и не беспокойся за меня. У меня богатый опыт, мне частенько доводилось выпутываться из самых сложных переделок.

— Ты не выдашь меня?

— Если не веришь мне, то зачем ввязался в это дело? — мгновенно парировал Алекс.

— Потому что ты, черт подери, до жути похож на моего племянника, — признался Уоррен после короткой паузы.

— А еще потому, что я появился на пороге твоего дома и предложил план, как можно легко и просто наложить лапу на хорошие денежки, — с легкой издевкой в голосе напомнил ему Алекс. — Не забывай об этом.

— Моя сестра при смерти, — укоризненно отозвался Уоррен. — Так пусть она отойдет в мир иной с легким сердцем, уверенная, что ее сын вернулся…

— Тебе наплевать, умрет твоя сестра счастливой или нет, — перебил его Алекс. — Гораздо важнее, чтобы она отдала концы, предварительно сделав кое-какие распоряжения по поводу наследства. Сомневаюсь, что тебя вдохновляет перспектива угрохать долгие годы, доказывая в судах, что настоящий Александр Макдауэлл давно мертв.

— А что, если нет? — неожиданно ответил вопросом на вопрос Уоррен. — Что, если внезапно объявится настоящий сын?

— Он мертв, Уоррен, — спокойно ответил Алекс. — Поверь мне, он никогда не вернется.

Похоже, Каролин пришлось пережить самый тоскливый ужин в ее жизни, но на душе у нее было слишком скверно, чтобы перебирать в памяти другие, сходные с этим семейные застолья. Стол накрыли прямо в комнате хозяйки дома. Ради такого случая Салли постаралась принять сидячее положение в кресле-каталке, а на ее бледных щеках появилось даже нечто вроде румянца. Алекс занял место рядом с матушкой — сплошная предупредительность и обаяние. Уоррен был необычайно говорлив. Каролин сидела напротив самозванца, тихая, неразговорчивая. Она без аппетита ковыряла в своей тарелке и внимательно слушала, как этот мнимый Алекс плетет паутину лжи.

Впрочем, на паука он не похож. Он был слишком хорош для этой роли: зелено-голубые глаза, выцветшие на солнце волосы, загорелое лицо с высокими скулами. Как и у настоящего Алекса, у него была та же славянская внешность, что, по всей видимости, и придавало убедительность творимому им обману. Каролин, как зачарованная, рассматривала его рот — рот сатира, циничный и чувственный. Самозванец улыбался, смеялся, демонстрируя безукоризненные зубы. Говорил он с ленивым обаянием, погружая присутствующих в состояние едва ли не транса. Во власти этого наваждения оказалась и сама Каролин, хотя отчаянно этому сопротивлялась.

Он был хорош. Даже более чем хорош, он был великолепен. Неудивительно, что своими историями из детства Алекса — историями, к которым он не имел ни малейшего отношения, — этот мерзавец околдовал тетю Салли, очаровал дядю Уоррена. Скорее всего наглецу кто-то помогает, подыгрывает, догадалась Каролин и даже постаралась изобразить вежливый интерес, в то время как ее мозг лихорадочно анализировал происходящее. Кое-какие подробности, которые он излагал, могли быть известны лишь членам семьи. Иначе откуда ему известно о том, как Алекс голышом купался на южном пляже острова богачей Мартас Виньярд и полиция арестовала его за непристойное поведение. А еще кто-то сообщил ему, что у Алекса была сильная аллергия на креветки.

Самозванец поднял глаза от блюда креветок под чесночным соусом, и Каролин показалось, будто он прочитал ее мысли.

— Это ты составляла меню, Каролин? — поинтересовался он, собираясь положить себе на тарелку порцию опасного для него кушанья.

— Просто я питаю слабость к дарам моря, — беззаботно ответила она.

— Я тоже, — отозвался Алекс. — Фатальную слабость.

— О боже! — испуганно воскликнула Салли. — Я совсем забыла, дорогой! У тебя же аллергия. Каролин, как ты могла забыть?

— Прошло восемнадцать лет, — ответила та. Ее спокойный голос не выдал неожиданного для нее самой раскаяния. Нет, не по поводу того, что она подвергла опасности жизнь самозванца. Из-за того, что тем самым она потревожила Салли. — Извините, я совсем забыла.