Невернесс - [172]

Позже, когда мы с Соли остались наедине, он сказал мне:

– Поздравляю… Главный Пилот. Ты всегда хотел этого, правда?

– Зачем, Соли? Я тебя не понимаю. К чему это внезапное смирение?

В его глазах почтения не наблюдалось – только печаль и изнеможение.

– Забег окончен, но гонки продолжаются. Да, ты теперь Главный Пилот. Хочешь знать почему? Сказать тебе? Да, это должно быть сказано, потому что вскоре ты узнаешь сам: нет никакой доблести в том, чтобы возвышаться, подобно богу, над другими пилотами. Это только раздувает твое самомнение. И нужно же было всю жизнь обманывать себя, чтобы под конец испытать некое… трудно произнести это слово… просветление. Да, самомнение – худший из грехов. Вот почему я голосовал за тебя. Это моя месть.

Вот таким-то образом, над желтым водородным факелом Пилотской звезды, я и стал Главным Пилотом нашего Ордена. Этому событию надлежало бы стать величайшим моментом моей жизни, мне следовало бы испытать счастье, гордость и ликование. Но этот момент был горек, как плод дерева йау. Я наконец-то сделался Главным Пилотом по праву, но Бардо погиб, и мне предстояло сдержать данное мной обещание.

Я вернулся в Город на второй день глубокой зимы 2934 года. Прошел почти год после моего бегства из тюрьмы Хранителя Времени, а по личному времени я, должно быть, состарился лет на десять. Я чувствовал себя старым, запятнанным преступлениями, изменившимся. В своем Городе я тоже подсознательно ожидал найти перемены, но меня встретил все тот же вечный холодный его лик, который я знал всегда. Каменный лик, припорошенный снегом, пронизанный красными и пурпурными жилами улиц. Год выдался на редкость студеный – даже историки это признавали. Некоторые из них именовали его Жестоким, будто бы потому, что жестокие морозы глубокой зимы начались раньше обычного. Но мы все знали истинную причину: на шестой день Пилотская Коллегия вынесла решение выбить имена всех погибших и пропавших пилотов на Памятнике Пилоту, что стоит у подножия Аттакеля под красивым природным изваянием из гранита, известным как Горная Мадонна.

Одна перемена в Городе все-таки произошла: Хранитель Времени больше не правил единовластно. Когда мы, пилоты, бились при Пердидо Люс, главные специалисты Ордена вели в холодных башнях и залах Академии битву иного рода. Николос Старший наконец-то убедил Коллегию ограничить власть Хранителя. Со временем академики изменили некоторые из старейших канонов Ордена. Седьмой канон упразднили дней за тридцать до моего возвращения, и Хранитель, должно быть, догадался, что его самого тоже скоро упразднят. Академики, нарушив тысячелетнюю традицию, решили, что правитель Ордена может уйти в отставку при жизни. Более того: отныне любой главный специалист, даже скромный Главный Фантаст, мог быть избран правителем. Произошли и другие перемены. Так, Хранитель Времени не мог больше возвращать пилотов из космоса, лишать кого-либо из мастеров его степени, и было объявлено, что ни ему, ни кому-либо из Главных не позволят больше держать личную армию роботов.

Когда мы, оставшиеся в живых пилоты, посадили свои корабли в Пещерах, нас встречала вся Академия (а также множество пришельцев и инопланетян). Состоялся парад, словно в праздник; трубили рога, айсвайн и пиво лились рекой, и шелковые флаги развевались на ветру. Раскольники-специалисты на большом корабле вернулись вместе с нами и тут же покатили залечивать раны Ордена. Различные коллегии провели в заседаниях несколько бурных, тревожных дней. В недрах некоторых профессий еще продолжали бушевать старые страсти, особенно у эсхатологов и академиков. Но когда специалисты и академики узнали, чем окончился бой у Пердидо Люс, на них нашла оторопь, сменившаяся при известии о происхождении Экстра откровенным ужасом. Старые соперники примирились и решили предоставить Коллегии Главных Специалистов выработать, как выразился историк Бургос Харша, «новый порядок». Хранитель Времени сделал очень рискованный ход, послав Соли взять в плен или убить мятежных пилотов, – и проиграл. Вместо того чтобы выиграть время, за которое он мог бы победить академиков, он оттолкнул их от себя. Николос Старший назначил следствие по делу о покушении на Соли, а также о причинах Пилотской войны и потребовал низложения Хранителя Времени.

Ясным морозным утром десятого числа даже наиболее вздорные и замшелые мастера и академики поняли, что грядут великие перемены. Мы, главные специалисты (мне было странно причислять себя к ним), собрались у себя в Коллегии, величественном здании из зернистого гранита. На расстоянии оно казалось сверкающей белой коробкой, аккуратно поставленной среди голубовато-белых складок почвы под Садами Эльфов, и напоминало огромную квадратную снежную хижину. Нас, облаченных в парадные одежды, сотрясала дрожь в этом пронизанном сквозняками святилище. Луннолицая Коления, Главный Акашик, Главный Цефик – здесь присутствовали все, за исключением Главного Горолога. Мы заняли места за холодным, ничем не украшенным столом. Любопытно, какую большую роль климат и дискомфорт играют в делах человека. Попивая горячий кофе и потирая руки, мы приняли решение быстро и на холодную голову. Хранитель Времени больше не будет Хранителем Времени, решили мы. Некоторое время у Ордена вообще не будет правителя. Затем мы встали и вышли на улицу, чтобы объявить эту весть собравшимся там мастерам, кадетам и послушникам.