Невеликий комбинатор - [15]

Коробка передач хрустнула, приводя в движение допотопную технику. Автобус тронулся, покидая странное место, где все еще неуемно клубилась правда. Глупо улыбаясь, не веря собственному счастью, собаководы по-детски взялись за руки и потопали за участковым в сторону ближайшего отделения милиции. Собаки поплелись следом, инстинктивно огибая детскую площадку по большой дуге. Занавески на окнах понемногу начали раскрываться. ПОРЯДОК съехал со двора. 

Глава 5 Тунгусский метеоризм

Большой бизнес накрыл пространство разрушенной Империи. Так получилось. Даже на зоне имени демократа Чернышевского от наступающего капитализма было не спрятаться. Не получалось. Очередной сходняк проходил по новым правилам. Так, как теперь следовало проводить рабочие совещания в солидной корпорации. Представители криминального сообщества, в недалеком прошлом — обычные домушники, кидалы и прочие воришки, сидели за одним длинным столом. А чё? Весь мир капитала, в натуре, заседал таким макаром. И не хрен придумывать велосипед!

Стол сколотили из перевернутых нар. Стулья сперли у «кума» из приемной. Вместо непременных блокнотов и ручек народу выдали чистые тетради в клетку и перья… в смысле ножи. Если какому-нибудь идиоту приспичило бы для выпендрежа что-нибудь записать, он совершенно свободно мог сделать это кровью. Соблюдая стиль, присутствующие сидели в официально застегнутых на все пуговицы ватниках. Важные денежные вопросы и решать нужно было правильно. Соблюдая общепринятые понты.

Председательствовал лично господин Моченый. Он сидел во главе стола и авторитетно дремал. Моченый был немолод. Но ни отсутствие ноги, ни протезы вместо правого глаза и тридцати зубов не делали его похожим на развалину. В свои шестьдесят с большим прицепом авторитет был все еще силен и по-звериному страшен. Кресло председателя старый уголовник занимал давно и прочно.

Моченый «смотрел» за Колымой. В отличие от представителя Президента на очень северном востоке он не присматривал кое-как за воровством. Моченый сам был вором. Причем авторитетным. Поэтому и смотрел он за ворами. То есть за соблюдением «понятий» на зонах и в лагерях Заполярья. Тяжкое бремя власти пахан тащил в одно рыло. То есть единолично принимал решения и отвечал за них собственным «очком» перед обществом, пусть и криминальным. Этот порядок на Колыме был незыблем. Никакие перемены в стране его поколебать не могли. А тех, кого такая демократия не устраивала, селили поближе к параше.

Право голоса в присутствии пахана имел разве что верный шестерка. Собственно, на совещании только он и говорил не замолкая. Типа вел совещание от имени пахана. Невысокого плешивого и благообразного старичка по праву звали Гнида. И он с гордостью носил почетную кликуху. Как и положено шестерке, Гнида с удовольствием косил под главного.

— Ша, корефаны, намыливаемся на базар![4] — по-отечески объявил он.

Сходняк перестал гудеть. Коротко остриженные головы дружно повернулись в одну сторону. В сторону Моченого. Пахан кивнул и приоткрыл здоровый глаз, разрешая начать совещание. Гнида вышел на середину барака и медленно двинулся по кругу, многозначительно продолжая монолог в новом стиле:

— Сегодня мы отабунились по-рыхлому обкашлять лажу. Барыги из Питера упороли косяк [5].

Взгляды участников сошлись на двух, явно не местных, потцах. Гости из Северной столицы заерзали на холодных табуретах. Сходняк к ним относился настороженно. Как к троюродным братьям. В смысле — вроде родственники, но хрен его знает… Они представляли Ассоциацию Паранормальной Астрофизиологии. Что это за мафия, на зоне представляли слабо. Но бабки в общак Ассоциация подгоняла вполне реальные. За что и получала по наработанным каналам первосортный товар.

Посланцы из далекого Питера примчались в Заполярье ради встречи с партнерами. Они были невнятны и озабочены до истерики.

— Возникли некоторые как бы сложности! — несколько туманно заявил один. — Там как бы Холодов…

— Возможно, нам понадобится помощь! — поддержал второй, робко озираясь. — Холодов, похоже, получил информацию…

Сидящий напротив них древний форточник Ваня-Шнифт нервно затрясся, сквозь маразм ощущая непорядок. Браток Сева, из нового поколения бандитов, напряг накачанные бицепсы, усиленно стараясь сообразить, о чем речь. Барыг он не любил. А деньги любил. Почему два эти явления в природе по отдельности не встречались, браток никогда не «догонял». Но искренне надеялся, что сейчас кого-нибудь понадобится отрихтовать. Катала и сутенер Шашлык подкрутил ус, прикидывая, нет ли в этой «запутке» национальной подоплеки. Короче, никто ничего не понял. Гнида обошел вокруг стола и вежливо попросил:

— Конкретно базарьте.

Однако посланцы Паранормальной Ассоциации только пожали плечами, продолжая мямлить:

— Если пойдет таким образом, то дел как бы больше не будет…

— В нашем бизнесе появились, похоже, некоторые препятствия со стороны правоохранительных органов…

Ваня-Шнифт перегнулся через стол и прошипел:

— Не кипешись, корень. Петюкай, кто лапти плетет?[6]

Простая фраза поставила гостей в тупик. Но Гнида не стал дожидаться преодоления смыслового барьера, доходчиво сформулировав суть вопроса: