Неведомые земли. Том 4 - [31]
Имя это не упоминается до конца XVIII в. ни в одной рукописи и ни в одной печатной работе. Только в 1795 г. Иошуа ван ден Берг впервые появляется в одной английской исторической книге, пользующейся печальной славой ненадежного источника[247]. Вероятно, легкомысленный автор этой книги ошибочно скомпоновал такое имя на основе давно известного исторического факта, что принц Генрих 2 марта 1450 г. назначил фламандца Якоба из Брюгге [Jacome de Bruges] наместником на Азоры. Иначе объяснить эту выдумку нельзя.
К сказкам относится также рассмотренная в III томе (см. гл. 147) история о якобы доказанном поверхностном знакомстве европейцев с Азорами еще в XIV в. Хотя такой уважаемый ученый, как Кречмер, до недавнего времени решительно поддерживал эту точку зрения[248], ее нельзя считать обоснованной, и она, как уже отмечалось, не подкреплена сколько-нибудь вескими доказательствами. Во всяком случае, история открытия Азор с тех пор обросла невероятным количеством басен. Даже авторы специальных исследований новейшего времени не приходят к единой оценке хода событий[249]. Некоторая неясность еще осталась. Тем не менее в общих чертах все же можно осветить историю открытия Азорских островов.
Свет на ход событий проливает очень важный документ — грамота португальского короля от 1439 г., а также сообщения двух португальцев, современников и доверенных лиц принца Генриха — Диогу Гомиша и Азурары. Они заслуживают гораздо большего доверия, чем написанный через 300 лет рассказ Кордейру. К достоверным источникам относится также составленная в 1439 г. морская карта (портулан Вальсекуа), которая хранится теперь в Каталонском институте (Барселона). На основании этих источников можно обрисовать ход событий по крайней мере в главных чертах.
Из королевской грамоты неопровержимо следует, что по крайней мере семь Азорских островов (без Флориша и Корву) были уже открыты в 1439 г. Противоречащее этому источнику сообщение Кордейру определенно извращает историю. Сведения Диогу Гомиша, полученные из первых рук, совершенно достоверно подтверждают, что по крайней мере пять, а возможно, даже шесть или семь восточных островов Азорской группы обнаружены в течение одного плавания[250]. К большому сожалению, Диогу Гомиш не называет даты этого плавания. Даты, приведенные Азурарой, Фердинандом и Кордейру, а также Фрейри[251], при любых обстоятельствах неверны, ибо все эти авторы называют более поздние годы, не соответствующие доказанной предельной дате, до которой произошло открытие (1439 г.). Только одно сообщение Кордейру, а именно, что первый остров Санта-Мария был открыт 15 августа 1432 г., можно считать достоверным.
Год открытия указан также на портулане Вальсекуа от 1439 г. К сожалению, над определением этой даты тяготеет своеобразный злой рок: именно ее на портулане теперь нельзя прочесть! Согласно записи на обороте, этот портулан когда-то принадлежал Америго Веспуччи, который уплатил за него весьма большую цену — 130 дукатов. Итак, ценность этого источника необычайно высока. Случилось так, что 100 лет назад знаменитая французская писательница Жорж Санд, находясь в Пальме на Мальорке, попросила показать ей драгоценный портулан, принадлежавший тогда графу Монтенегро. Разглядывая карту, писательница, как она сама сообщает, к несчастью, опрокинула на нее чернильницу[252]. В результате отдельные надписи теперь разобрать нельзя, в том числе и столь важную для нас дату! Нельзя прочесть и название города, где родился кормчий Диего. Это скрытое кляксой слово читали то как Гуулен то как Сенилл, то как Сунис, Фунес, Севилья. Мес полагает, что самое правильное чтение: Диего де Севилья[253]. Поскольку мы об этом Диего больше ничего не знаем, то в конечном счете не так уж и важно, откуда он происходил.
Исчезновение даты тем более огорчительно, что теперь ее можно с равным основанием прочесть как MCCCCXXVII, МССССХХХII и MCCCCXXXVII, то есть как 1427, 1432, 1437 г. Может быть, при помощи рентгеновских лучей ее удастся наконец восстановить. Однако, по мнению автора, и без этого нельзя сомневаться в том, что правильным будет только 1432 г. Правда, Тастю, который изучал оригинал еще до несчастного случая с чернильницей, в специальном исследовании называет 1437 г.[254] Мес в своем превосходном исследовании, посвященном истории открытия Азорских островов, тоже считает этот год более правильным, поскольку он ближе к той дате, когда король поручил принцу Генриху заселить острова (1439 г.)[255]. Однако его обоснования не выдерживают критики. Во-первых, распоряжения, связанные с открытием новых земель, нередко давались в то время довольно запоздало. Мадейра, например, была открыта португальцами в 1419 г., но только в 1433 г. ее пожаловали принцу Генриху. Во-вторых, Мес просмотрел следующий в высшей степени важный, даже решающий факт, который, безусловно, исключает 1437 г. как дату открытия островов. О другом инициаторе открытия Азорских островов, кроме принца Генриха, не может быть и речи. До 1469 г. (о 1446 г. см. гл. 173) разрешения на разведывательные плавания за свой счет португальским подданным никогда не давались. Однако без подобных разрешений и гарантий широких прав в случае открытия новых земель никто не занялся бы этим весьма дорогостоящим предприятиям, а исследовательская и государственная деятельность самого принца Генриха в 1436–1439 гг. полностью приостановилась! Барруш тоже подтверждает, что эти четыре года «не принесли ничего примечательного для открытий»
