Неведомое зарубежье - [9]
– Именно так уважаемый Лев! У меня по поводу вас никогда не было, ни каких сомнений! – ответил Аристарх, уже ожидая какого ни будь подвоха. И подвох не заставил себя долго ждать.
– Я ведь, Аристарх, действительный член корреспондент очень влиятельного печатного издания «НА БОЕВОМ ПОСТУ», – громко объявил Лев, вставая из-за стола, стряхивая крошки хлеба и остатки сырка «Дружба» со штанов и футболки, как бы готовясь к получению как минимум правительственной награды.
«Вот оно что! Ну, я попал!» – подумал Аристарх, быстро закрывая название газеты остатками бутербродов с плавленым сырком «Дружба», но вслух прокричал: – Вот это да! Это невероятно! Такое влиятельное издание!
Я эту газету день и ночь читаю, даже забываю телевизор посмотреть! Для меня это такая честь – знакомство с вами!
– Ну ладно, довольно формальностей, пройдемте, Аристарх, в столовую, я угощу вас вкусными галетами, возможно с плавленым сырком, – весьма официально распорядился Лев, важно направляясь к выходу.
3.2 Матрос-техник Джек
За дверью уже наступила ночь. Небо было чистое и звездное. Ярко светила луна, освещая причудливо изогнувшиеся пустынные барханы.
Обитатели лагеря спали. Подходя к столовой, Аристарх услышал чье-то громкое пение, солист пел на английском.
– Что там происходит? – спросил озадаченно Аристарх.
– Ничего особенного, рабочие моменты, – пояснил, со знанием дела Лев, как будто на дворе было не час ночи, а час дня.
Войдя в столовую, Аристарх увидел лысоватого мужичка неопределенного возраста, с литровой бутылкой «Black Label».
Мужичок, балансируя на стуле, словно на палубе корабля в штормовом море, что есть сил горлопанил песню на английском языке:
– Кто этот человек, который так мило поет в час ночи у вас в столовой? – спросил удивленно Аристарх.
– Это техник из Аль-Баюна, уже третью неделю у нас околачивается, почти прижился, а по началу, даже плакал: напьется и плачет, домой говорит, хочу, на корабль, – повествовал неспешно Лев.
– Его сюда по просьбе нашего араба Мухаммеда вызвали, они, арабы эти, совершают омовение перед молитвой всех частей, так сказать, тела, – продолжал Лев.
– Замечательный ритуал, а техник-то этот причем здесь? – спросил заинтригованный Аристарх.
– В том-то все и дело, что причем: Мухаммед наш, бегает совершать омовение очень рано утром, а вода из крана бежит холодная, что причиняет Мухаммеду массу неудобств, вот и решили мы техника пригласить, чтобы он нам воду горячую сделал, – закончил свое повествование Лев.
– Вот-те на! Какой витиевато-гениальный подход к решению вопроса с горячей водой! А что же этот техник до сих пор горячую воду вам не сделал? – спросил Аристарх, изумленный подходу здешнего люда к решению бытовых вопросов.
– Так у него и времени нет, ночью он пьет и песни орет, а днем спит, он же британский матрос, всю жизнь на рыболовецком сейнере ходил. Списали на берег по причине беспробудного пьянства и неоднократных попыток взять командование кораблем в свои руки. А куда еще британскому моряку пойти, когда спишут? Разумеется, только в ОУН, вот он теперь в Аль-Баюне и сидит техником, – рассудительно изложил суть вопроса Лев.
Тем временем, британский матрос, он же техник, закончил горлопанить песни и обратил свое внимание на мило расхаживающих по столовой Аристарха и Льва.
– Pipe all hands on the deck! All hands up the anchor! Hey sailor Lev! Let go aft![37] – прокричал он, раскачиваясь на стуле в такт непокорным волнам.
– Что это он такое выкрикивает? – спросил Аристарх, внимательно наблюдая, как британский матрос с явным усердием совершает движения руками, очень похожие на перетягивание каната.
– Кажется, отчалить собирается, – ответил Лев, внимательно наблюдая за умелыми действиями матроса-техника.
Тем временем матрос-техник снова запел во все горло очередную морскую песню про несчастную любовь и бескрайние морские просторы.
– Видишь, как его распирает! Тоскует человек по морю, по рыбе, по Аль-Баюну, там он все время в порту пропадал, несколько раз на корабль садился, но его ловили и опять на работу возвращали, – прокомментировал Лев непростую ситуацию.
– А знаешь, Аристарх, а ведь я был незаменимый техник у нас в редакции, – произнес Лев величаво загадочно, открывая холодильник, и изучая его содержимое.
Заглянув из-за спины Льва на содержимое холодильника, Аристарх отметил организованность и порядок. Все полки были разделены именными бирками и заставлены провиантом и напитками, лишь на полке с биркой “Lev” одиноко лежало два недоеденных сырка.
– Помню, злодей, какой-то насыпал по мешку дрожжей во все унитазы редакции, – продолжал Лев, аккуратно доставая кусок объеденного сырка со своей полки и бутылку с голубоватой жидкостью, всю исписанную китайскими иероглифами, с полки с биркой “Li”.
