Неудобное наследство: Гены, расы и история человечества - [16]

В 1913 г. статья сотрудника гальтоновской лаборатории Дэвида Херона раскритиковала известную американскую работу за «небрежное представление данных, некорректный анализ, безответственные выводы и быструю смену мнений». На взгляд автора, многие недавние статьи по этой теме угрожали вывести евгенику «целиком и полностью за рамки истинной науки» [23].

Английские критики были правы относительно качества научных подходов Девенпорта, хотя они продолжали сохранять свое влияние в США еще многие годы. Когда Институт Карнеги в 1929 г. наконец–то решил получить объективный анализ работы Девенпорта в Евгеническом бюро, эксперты тоже обнаружили, что данные бюро ничего не стоят. Вторая экспертная комиссия в 1935 г. пришла к заключению, что евгеника — не наука, а Евгеническому бюро «следует посвятить все свои силы чистому научному исследованию, отделенному от всевозможных форм пропаганды и выдвижения либо поддержки программ социальных реформ или расовых улучшений, таких как стерилизация, контроль рождаемости, внедрение расового или национального сознания, ограничения иммиграции и т. д.»

К 1933 г. евгеника подошла к фатальному моменту. В Англии и США ученые сначала приняли эту идею, но потом отвернулись от нее, и за ними последовало общество. Евгеника могла бы сократиться до примечания мелким шрифтом в учебнике истории, если бы ученые Германии последовали примеру своих коллег и отказались от евгенических идей. Приход Гитлера к власти пресек такую возможность.

Немецкие евгенисты активно контактировали со своими американскими коллегами до и после Первой мировой войны. Они видели, что американские евгенисты предпочитают нордические расы и желают сохранить чистоту генофонда. С огромным интересом они следили, как законодательные органы многих штатов принимают программы стерилизации умственно неполноценных и как Конгресс меняет иммиграционные законы, чтобы поощрять приток людей из Северной Европы, но не из других регионов мира.

Евгенические законы и идеология США «стали вдохновляющими сценариями для подъема в Германии расовых биологов и разжигателей расовой ненависти», — написал в своей книге Эдвин Блэк [24]. Гитлер пришел к власти 30 января 1933 г., и немецкая евгеническая программа стала быстро набирать обороты. В «Законе о предотвращении рождения потомства с наследственными заболеваниями», принятом 14 июля 1933 г., Германия определила девять категорий людей, которые должны быть стерилизованы: слабоумные и страдающие шизофренией, маниакально–депрессивным психозом, болезнью Хантингтона, эпилепсией, наследственной глухотой, врожденными пороками развития, наследственной слепотой и алкоголизмом. За исключением последнего, это были те же болезни, которые избрали мишенью Девенпорт и американские евгенисты.

В Германии было учреждено около 205 местных «судов наследственного здоровья»: юрист, исполнявший обязанности председателя, евгенист и врач. Врачи, которые не доносили о подозреваемых пациентах, штрафовались. Стерилизации начались 1 января 1934 г., их применяли к детям старше 10 лет и ко взрослым свободным гражданам, а не только к тем, кто содержался в специальных учреждениях. За первый год были стерилизованы 56 000 человек. К 1937 г. — последнему, результаты по которому были опубликованы, — это число достигло 200 000 человек.

Целью закона 1933 г., по официальному заявлению чиновника министерства внутренних дел рейха, было предотвратить «отравление всего кровотока расы». Стерилизация должна была гарантировать чистоту крови навсегда. «Мы выходим за пределы добрососедской любви: мы распространяем ее на будущие поколения, — сказал он. — В этом заключается высокая нравственная ценность и обоснование данного закона».

Программа стерилизации осуществлялась с участием врачей и больниц и создала легальную медицинскую систему для принудительной обработки тех, кого национал–социалисты сочли неполноценными. При такой организации было значительно проще развивать евгеническую программу в двух главных направлениях. Одним стал переход от стерилизации к уничтожению, отчасти спровоцированный растущим дефицитом больничных коек в начале Второй мировой войны. В 1939 г. 70 000 психически больных пациентов лечебниц были приговорены к эвтаназии. Первых жертв расстреливали. Последующих загоняли в помещения, похожие на душевые, и отравляли газом [26].

Другим новшеством немецкой евгенической программы стало включение евреев в ряды признаваемых неполноценными. Ряд репрессивных законов выгнал евреев с рабочих мест и из своих домов, изолировал их от остального населения, а потом приговорил тех, кто еще не успел сбежать, к концлагерям, где они были убиты.

Первый антиеврейский закон от 7 апреля 1933 г. предусматривал увольнение всех «неарийских» гражданских служащих. Термин «неарийский» обидел иностранные нации, например японцев. Последующие законы прямо говорили о евреях, но задали министерству внутренних дел рейха нелегкую задачу определить, кто является евреем. Национал–социалистическая партия предложила полуевреев считать евреями, но министерство отвергло эту идею как неприменимую на практике. Оно разделило полуевреев на две категории, и полными евреями признало только тех, кто исповедовал еврейскую религию или состоял в браке с евреем. Используя это определение, Нюрнбергский закон от 13 сентября 1935 г., иначе известный как «Закон об охране германской крови и германской чести», запретил браки между евреями и гражданами «германской или родственной ей крови» [27].