Неудачник - [42]

Я выглянул через затянутую сеткой дверь.

— Ладно, — пробурчал я. — Давай покатаемся.

Мы отъехали от дома и взяли направление на Седьмую Западную улицу. Элли вел машину превосходно — успокаивающий, но удивительный факт. В отличие от большинства людей выпивка на нем никак не сказывалась. Единственным следствием выпитого было еще большее обострение его и без того очень развитого чувства юмора.

Оказавшись за городом, на автостраде он развил большую скорость. Постепенно Элли заговорил. Он рассуждал о том, что я стал высокомерным задавакой, который не желает идти ни на какие компромиссы со своими старыми друзьями. История с жульничеством в отношении издательства в Оклахома-Сити была ярким тому примером. С его стороны она была ошибкой, и он сразу бы это признал — если бы у меня сохранилось более терпимое отношение к людям, свойственное мне раньше. Но я утратил это чувство и, вместо того чтобы пошутить, обругал его, заставил его считать себя униженным и ничего не стоящим человеком. И при наших следующих встречах продолжал держаться высокомерно и отчужденно.

— А ты сам-то? — отозвался я. — В тот вечер в Оклахома-Сити ты повел себя просто по-хамски.

— Это дело другое, и ты это знаешь. Порой я могу наговорить черт-те что, но это ничего не значит. Кто я такой вообще-то? Но когда ты стал на меня орать, как сейчас в доме своей сестры...

— Да ладно тебе, Элл и, — усмехнулся я. — Я же просто шутил, и ты это знал. Да и вообще, ты первый начал.

— Я тебе сказал, что это другое дело. Если человек идет с палочкой, ты не станешь над ним смеяться из-за того, что он хромает.

Я смутно понимал, к чему он ведет, но не знал, что делать, и признался ему в этом.

— Во-первых, можешь хоть время от времени посмеяться. И вылезь из этой раковины, в которую ты забрался, и начни вести себя как нормальный парень.

— Я смеюсь, когда есть над чем смеяться, — сказал я, — и люди считают меня вполне нормальным человеком.

— Ну а я с ними не согласен, — возразил Элли. — Я... Эй! Посмотри-ка вон туда!

Я повернулся и посмотрел на прерии в том направлении, куда он указывал.

— На что здесь смотреть? Я не вижу...

— Да гляди же, самолет — вон там, над этими облаками! И только что из него выпал человек!

Я прикрыл глаза ладонью и начал пристально всматриваться в облака, но так и не увидел ничего напоминающего самолет или летящего к земле человека.

— Что ты пытаешься мне... — Я повернулся на сиденье. — Элли! — заорал я. — Элли!

Кровь отхлынула у меня от лица. Я чуть не умер от страха. Потому что внезапно машина набрала скорость, но Элли за рулем не было!

Он расслабленно сидел на заднем сиденье, на коленях у него валялась куртка, а голова безвольно перекатывалась с боку на бок.

Вдруг машина свернула и помчалась к кювету. Выровнявшись в последнее мгновение, она вильнула и понеслась к кювету с противоположной стороны шоссе. Я взвыл и бросился к рулю. Он не поворачивался, его заклинило.

Это последнее обстоятельство должно было послужить мне намеком на происходящее, но я не был в состоянии рассуждать. Пока машина мчалась по дороге и ее отчаянно кидало из стороны в сторону, я мог думать только об одном: выпивка все-таки сказалась на Элли, и в результате мы оказались в невероятно сложной ситуации.

Мы неслись на слишком большой скорости, чтобы я мог выпрыгнуть из машины. Мои испуганные крики и мольбы не вызывали у Элли ничего, кроме приступов пьяного смеха. Я попытался нажать на тормоза. Никакого результата. Я повернул ключ зажигания — но машина продолжала рваться вперед. И с каждым ярдом набирала скорость.

Не знаю, что думали другие автомобилисты, когда мы с ревом проносились мимо, — наверное, им казалось, что у них что-то со зрением. Я орал во всю мочь, безуспешно пытаясь справиться с рулем. Элли продолжал валяться на заднем сиденье, очевидно не понимая, в какую историю мы попали.

Казалось, прошли часы, но все это заняло лишь несколько минут. Когда я уже не мог больше кричать, когда мой ужас сам по себе истощился и я стал покорно ждать неизбежного конца, — тогда только эта безумная гонка закончилась. Машина медленно свернула к обочине и мягко затормозила.

Я недоверчиво протер глаза. По спине у меня побежали мурашки, и я обернулся назад.

Конечно, Элли не был пьян. Усмехнувшись мне, он откинул с колен куртку и указал себе на ноги. Я посмотрел туда и принялся бурно его проклинать.

— Двойное управление! Элли! Я убью тебя за твои проделки...

Я захлебнулся яростью. Затем внезапно наступила реакция, и я начал хохотать. Я смеялся до тех пор, пока не стал задыхаться, а по лицу моему ручьем текли слезы.

— Элли! — выдавил я из себя наконец. — И сколько тебе стоило это устройство?

— Ерунда! — Он пожал плечами. — Что-то около шестидесяти долларов. Правда, снять его будет стоить подороже.

— И ты сделал это только для того... Только для того, чтобы сломать лед отчуждения между нами? Неужели для тебя это так много значит?

— Ну...

— Почему бы нам не пойти вечером в город? — сказал я. — Выпьем как следует пива, как в старые времена, заглянем к девочкам, а потом...

— Возвращаясь к твоему вопросу, — сияя улыбкой, сказал Элли и перебрался на водительское место. — Да, это того стоило.