Неучтённый фактор - [128]

Оценив свои силы и примерившись к силам неожиданно объявившегося конкурента, Холмогоров успокоился и с аппетитом, смакуя каждый кучек, предался ужину. Ребрышки молодого барашка с картофелем "по-деревенски", зеленым лучком, травками и всем остальным прилагающимся бальзамом легли на душу и тело. Глоток французского каберне, если верить запыленной этикетке, урожая еще "до Катастрофы", окончательно заврачевал рубцы на самолюбии профессора. Он даже преисполнился симпатией к молодому коллеге.

Холмогоров старался настроить себя на отческое, заботливое отношение к Якову. Причем, искренное. Фальшь была бы сразу разоблачена, что только навредило бы делу. Знал, Яков чрезвычайно тонко чувствующая натура. Почувствует фальшь, обидется и замкнется. А еще хуже, упреться, как ишак. Таких как он нужно выманивать лаской, а не гнать кнутом и подкупать морковкой.

– Знаете, Яков, что мне сказал их повар, или как они его тут называют, когда я заказывал наш ужин? "Не скромничайте, можете заказать хоть суп из черепахи. Сделаем, только подождать придется". Каково, а?

– Ничего удивительного, – ответил Яков. – Для многих приход к власти означает возможность максимального удовлетворения личных потребностей. Жаль, порой все этим и ограничивается. Вы, кстати, не знаете, что ответил Гитлер, когда его упрекнули в ужасающей коррупции среди членов победившей НДСАП?

Холмогоров был чересчур занят косточкой, чтобы отвечать. Вопросительно вскинул брови.

– Как и у нас в годы, так сказать, реформ, в Рейхе кто мог, лез в советы директоров, кто мог, принимал в подарок пакеты акций, а у кого не было ни ранга, ни фантазии, банально брали на лапу. Кстати, называли они этот захватывающий процесс "установлением партийного контроля над бизнесом". Короче, как и мы строили не светлое будущее для арийской нации, а вполне сытое и комфортное настоящее для себя, любимых. Такой, знаете, олигархически-бюрократический режим с ура-партиотизмом для тех, кому ничего не досталось. Кроме права умереть и убивать за любимую родину. – Яков отодвинул тарелку. – Но многие бизнесмены особой радости от партнеров в коричневых рубашках не испытывали. Со слов Раушнинга, Гитлер им сказал примерно следующее: "Партийцы компенсируют годы лишений и преследований. Многие из них просто голодали. Я не могу им запретить взять им причитающееся. Партия меня не поймет. Мы победили. Должна же быть справедливость! Революция всегда перераспределяет блага. Пусть платят! А если кому-то не нравится, то я могу устроить настоящую революцию. Недели на две. С погромами и грабежами. Только это обойдется недовольным гораздо дороже". За точность не ручаюсь, но смысл передал.

– Умно, ничего не скажешь, – Холмогоров принялся обсасывать косточку. – М-м. А вы, я погляжу, всерьез заинтересовались политологией?

– В силу необходимости, в силу необходимости, Леонид Федорович. – Яков поскреб бородку и задорно сверкнул глазками. – Политические сферы для меня – это ядерный котел, где кипит процесс перехода энергии в информацию, материи в идеи, абстрактиного в конкретное, частного в коллективное. Занимательное зрелище, особенно, если смотреть с позиций нашей научной концепции.

– Наблюдение как этап познания достаточно интересно, что же касается, практики… Поверьте мне, скучно до невероятия. Примитивно. В первооснове лежат поведенческие реакции высокоорганизованного хищника, или простейшего кровососущего. – Холмогоров, спохватившись, решил сменить тему. – Вот я смотрю, вы едите мясо, Яков. А как это сочетается с Ведантой, о которой вы столько мне говорили?

– Пустое все, – Яков свободно откинулся на стуле. – Этап первой влюбленности уже давно закончился. Сейчас у меня с эзотерикой устоявшаяся семейная жизнь, ха-ха-ха! А если серьезно, нет хуже извращения, чем применение в повседневной жизни сокровенных знаний. Ведическая кулинария была разработана традиционной цивилизацией.

Те, кому по кастовым законам полагалось обходиться растительной пищей, подчеркну, в противовес физиологии и морфологии человека как мясоеда, вернее, трупоеда, были способны потреблять энергию, иначе говоря – прану, в чистом виде. В таком случае потреблять иную пищу означало отнимать ее у других, брать то, что тебе не положено, что есть высший грех в иерархическом традиционном обществе. "Каждому свое!" Лозунг достаточно инверсированный, но в глубинной сути своей верен. Так что доедайте барашка, профессор, и не мешаете пищеварению дурными мыслями.

– Вы прекрасно понимаете, Яков, что меня тревожит. – Холмогоров вытер по-старчески блеклые губы уголком белоснежной салфетки. – По сути, "Водолей" сотворит то же, что и недалекие пропагандисты ведической кухни. Он покуситься на запведонное для человека в угоду его сиеминутным и неразумным потребностям.

Яков моментально стал серьезен.

– Отнюдь, Леонид Федорович! Мы же с вами идем путем Герместра Трисмегиста. Помните? "То, что внизу, то и наверху, то, что находится вверху подобно находящемуся внизу, ради исполнения чуда единства. Ты отделишь землю от огня, тонкое от грубого, осторожно, с большой ловкостью. Он поднимается из земли к небу и снова опускается в землю, и получает силу всех вещей, как высших, так и низших. Этим способом ты приобретешь всю славу мира и вся тьма удалится от тебя. Эта сила – сильнейшая из всех сил, так как она победит всякую тонкую вещь и проникнет во всякую вещь плотную. Так был сотворен мир!"