Нетронутая и неприрученная - [13]

— Папа, Витторио разговаривал с тобой о своем деловом предложении?

Энрико опустил глаза и принялся ковыряться вилкой в копченой рыбе на своей тарелке.

— Может быть, — сказал он очень тихо.

Ана не знала, то ли ей чувствовать разочарование, то ли облегчение, то ли радость. Она окончательно запуталась. Покачав головой, она спросила с искренним любопытством:

— И что ты об этом думаешь?

— Сначала я удивился. — Он поднял глаза, усмехаясь, хотя его взгляд был серьезным. — Полагаю, ты тоже удивилась.

— Несомненно.

— Но потом я начал размышлять об этом. Витторио продемонстрировал мне преимущества…

— Какие преимущества?

Что мог такого сказать ее отцу Витторио, чтобы убедить его в правильности их брака?

— Их много, Ана. Стабильность, безопасность…

— Но я…

— Дети. Товарищеские отношения. — Старик помолчал и тихо прибавил: — Счастье.

— Думаешь, Витторио Кацлевара может сделать меня счастливой? — спросила Ана. — Мы говорим о браке, папа! — Внезапно ее голос надломился. — Он предусматривает обязательства, а не условия сделки… Даже если Витторио описал тебе свое предложение как деловое.

— Что именно тебя не устраивает? — спросил Энрико, наклонившись к ней.

Он всегда был приверженцем логики, а не эмоций. Даже после смерти любимой жены его внешнее спокойствие оставалось неизменным.

Ана помнила, как однажды увидела отца в спальне после смерти Эмили. Он сидел на полу, покачиваясь из стороны в сторону и причитая. Заметив Ану, он выгнал ее из комнаты и захлопнул дверь, не желая, чтобы дочь видела его в таком состоянии. После смерти Эмили прошло два года, прежде чем Ана и отец восстановили доверительные отношения.

Поэтому теперь она не удивилась, что он подходит к вопросу о ее возможном браке с такой холодной головой.

— Меня не устраивает, — сказала она, — что брак рассматривается исключительно как сделка. Я считаю, тут слишком много расчетливости.

— Лучше всего вступать в брак с ясной головой, имея разумные ожидания…

— Я до сих пор даже не понимаю, почему Витторио хочет на мне жениться, — сказала Ана и прикусила язык, не желая выдавать свои чувства. Как и отец, она ненавидела выглядеть уязвимой.

— Ему нужна жена. Ему почти сорок. В этом возрасте мужчина начинает задумываться о своем будущем, о детях…

— Но почему я? — В свой вопрос Ана вложила все свои страхи и сомнения. — Он мог бы выбрать другую женщину.

— Почему он не может выбрать тебя? — мягко спросил Энрико. — Ты станешь замечательной женой, моя прелесть.

Ана скривила губы, услышав излюбленное обращение отца к ней — «моя прелесть».

— Тем не менее любви между нами нет.

Энрико пожал плечами:

— Со временем она придет.

Посмотрев на отца, Ана покачала головой:

— Не думаю, что придет.

У нее сдавило горло. Ей не нужна любовь. Она убедила себя в этом давным-давно. Ее отец остался невозмутим.

— Тем не менее между вами возникнет привязанность. Уважение. Это очень нужные качества в браке, моя прелесть. Они важнее любви.

— А ты любил маму?

Ее отец кивнул, его лицо исказила гримаса боли. Даже спустя шестнадцать лет он все еще горевал по ней.

— Разве ты не думал, что я могу захотеть такой же любви? — спросила Ана немного резко.

Энрико молча налил себе еще кофе.

— Такая любовь, — произнес он наконец, — непростая. Она не слишком спокойная.

— Я никогда не говорила, что хочу спокойной любви.

— Спокойствие, — сказал Энрико с улыбкой, — всегда недооценивается теми, кто его не имел.

— Хочешь сказать, тебе не было… спокойно… с мамой? — Подобная мысль никогда не приходила Ане в голову. Она всегда считала, что у ее родителей величайшая любовь на свете и они бесконечно обожают друг друга.

Но ее отец, казалось, подразумевал нечто иное.

— Я любил ее, — ответил Энрико. — И я был счастлив. Но спокоен? Нет. Твоя мать была замечательной женщиной, Ана, не сомневайся. Но она была очень эмоциональной женщиной даже для итальянца вроде меня. — Он улыбнулся немного грустно. — Не всегда легко жить с человеком, который умеет испытывать такие глубокие чувства.

Ана вспомнила, как иногда плакала ее мать, а в ее комнате слышался приторный запах лекарств. Шепот врача. Качающий головой Энрико. Мать тянет к себе Ану и что-то горячо шепчет у ее волос…

Энрико поставил чашку на стол и посмотрел на Ану в упор:

— Внимательно подумай о том, чего ты не получишь, если не выйдешь замуж за Витторио.

Ана обиделась:

— О чем ты говоришь? По-твоему, он мой единственный шанс выйти замуж?

— Нет, конечно, — мягко сказал Энрико. — Но он очень хорошая для тебя партия.

Ана потягивала кофе, угрюмо признавая верность доводов отца. Ей не хотелось жить в одиночестве и остаться бездетной. Но хочет ли она быть женой Витторио?

— Витторио — хороший человек, — тихо сказал Энрико.

— Откуда ты знаешь? — парировала Ана. — Он отсутствовал в этих краях в течение пятнадцати лет.

— Я знал его отца. Витторио был любимым сыном Артуро. Артуро был хорошим человеком, хотя и жестким. — Энрико слегка нахмурился. — Ему не хватало милосердия.

— А вдруг Витторио окажется таким же?

— Витторио нужна жена, которая смягчит его нрав, — произнес Энрико, улыбаясь.

— Я не хочу его смягчать, — запротестовала Ана. — И сама не хочу меняться из-за него.