Нет такого слова - [7]

– Среди черкесов немало христиан, – возразил ее муж, однако вышел из комнаты и велел провести его к трупу убитого князька.

Солдаты отвечали, что по приказу полковника уже сбросили злосчастное тело в Терек.

Каков Онегин!

Дипломат из повестей покойного А.С. Кошкина

– Он совсем не похож на турка, – негромко обратился канцлер Горчаков к своей собеседнице Татьяне Дмитриевне, супруге фельдмаршала **. Речь шла о турецком полномочном по имени Эвнегин-паша, прибывшем для пограничных переговоров между Россией и Оттоманской Портой. Дело было в Зимнем дворце; ждали выхода государя. Разговор шел на французском.

– Вы полагаете, князь? – возразила Татьяна Дмитриевна.

– Готов держать пари!

– И проиграете, – седой Эвнегин-паша подошел к ним, улыбаясь. – У меня очень острый слух, простите. Я турок, но быть турком – это не кровь, а вера и подданство. Моя мать могла быть дочерью русской пленницы и янычара, то есть болгарина на службе у султана.

– Могла быть или была? – со скрытою насмешкой спросила Татьяна Дмитриевна.

Эвнегин-паша хотел было ответить, но тут все зашептали: «Государь! Государь идет».

Император Александр Николаевич шел по залу, принимая поклоны собравшихся. Подойдя к Горчакову, он особенно милостиво поздоровался с ним и сказал:

– А познакомь-ка меня, тезка, с этим турком! Глядишь, договоримся и о границах!

– Ваше императорское величество, – поклонился Горчаков, – позвольте представить вам полномочного представителя Османского султана…

Государь благосклонно протянул руку Эвнегин-паше, но тот, вдруг переменившись в лице, неожиданно припал к руке русского царя и преклонил колена.

– Полно, братец, – государь выдернул руку. – Вставай-ка. Тут тебе не Истамбул, а европейская столица.

– Государь! – дрожащим голосом сказал Эвнегин-паша. – Прикажите принять меня в русское подданство, а затем судить и казнить. Я желал бы умереть в России.

Из толпы вышел секретарь турецкого посольства, поднял полномочного с колен и сказал:

– Ваше величество, он отважный воин и великий дипломат, но у него бывают припадки. Простите больного старика.

– Старость не радость, – соизволил сказать государь. – Отведите его к врачам.

– Нет! – вскричал Эвнегин-паша. – Я – полковник Онегин!

Ропот ужаса пробежал по залу. Полковник Онегин был знаменитый изменник и виновник поражения Русской армии под Бак-Алоем. Тогда он увел к туркам четыре батальона отборной пехоты и пять артиллерийских батарей.

– Хм, – почесал переносицу государь. – Но докажи!

– Я родился на брегах Невы, – сказал Эвнегин-паша на чистом русском языке. – Всевышней волею Зевеса наследник всех своих родных. Я три часа по крайней мере пред зеркалами проводил. Лорнет наводил на ложи незнакомых дам. И в Летний сад гулять ходил.

– Подумаешь! – сказал государь. – Это не доказательство.

Эвнегин-паша обернулся и указал на Татьяну Дмитриевну.

– Она знает правду! – воскликнул он. – Татьяна! Ты помнишь того черкесского разбойника?

– Вы хотите сказать, что это были вы? – спокойно спросила эта блистательная дама.

– Да, Татьяна!

– Но докажите. – И она обмахнулась веером.

Лицо Эвнегин-паши исказилось злобой:

– Тот маленький признак, что отличал меня от черкеса, я утратил, перейдя в магометанство. Но помню, как тогда ты говорила об этом своему мужу. Я стоял за дверью. У меня очень острый слух.

И он в упор посмотрел ей в глаза. Она спокойно выдержала его взгляд.

– Пустое! Нет доказательств – нет и веры. Прощайте, безумный старый турок. – И она повернулась идти прочь.

К ним бросился ее муж, дряхлый фельдмаршал **.

– Это он! Негодяй! Я убью его! Я вызываю его на дуэль! Ваше величество, прикажите арестовать его!

– Всем молчать! – воскликнул император Александр Николаевич и обратился к Эвнегин-паше. – Я б тебя, подлеца, повесил, как собаку, да Венская конвенция не велит. Говоришь, хочешь умереть в России? А не хочешь ли послужить своему старому отечеству? Иди и сделай нам хороший пограничный договор… полковник Онегин!

Последние слова государь произнес со смехом.

Переговоры, однако, окончились к сугубой выгоде России.

А Эвнегин-паша, опасаясь гнева султана, бежал в Америку.

Ленин тоже улица Грановского, дом 3

Квартира была полуподвальная, то есть окна нашей комнаты на одну треть резались уровнем земли, а в тех комнатах, что выходили на улицу – наша выходила во двор, – и вовсе подоконники были на высоте тротуара. Это и было «полуподвал», в отличие от подвала настоящего, где все окна – в глубокой зарешеченной выемке.

Это была очень интересная квартира, кто в ней только не жил! И старая большевичка со старбольшевицкой фамилией Крышталович, и уволенный за пьянство государственный киллер Иван Кулагин, и его бывшая жена с сыном и дочерью, и портниха, очень русская Вера Сергеевна со своей кавказской дочерью Тамарой Санглебаевой, и Галя Козлова с мужем-художником Юрой Красногорским, и загадочная семья Виноградовых в дальнем конце квартиры. Про них говорили: «Вовка Виноградов опять сел. А Сашка Виноградов вроде вышел…»

Домработниц во дворе звали по именам хозяев. Были Надька Конева, Машка Рокоссовская, Нинка Косыгина и т. п. Квартиры, откуда они выходили полузгать семечки и порассказать о капризах хозяек, прямо назывались