Нет прощения! - [52]
К тому моменту, когда железная дверь камеры с лязгом захлопнулась где-то за спиной, я почти пришел в себя. Они втолкнули нас в помещение, практически лишенное света, но я тут же увидел все, что надо. Множество пар голодных глаз глядело на меня с вожделением. Потом я разобрал небритые оскаленные лица нормалов, это были самые обычные уголовники, которым зачем-то оставили мозги, и они уже начинали вставать, гогоча и подталкивая друг друга локтями. Лаки закашлялся рядом со мной. Он не мог двигаться, но мог говорить.
Он посмотрел на меня и сказал мне:
— Убей их!
Добрый Герой занимал слишком много места, и мне приходилось наблюдать за этим со стороны и немного сверху. В комиксах Добрый Герой вел себя точно так же. Он разрывал чудовищ своим гипертрофированным ментальным полем, от чего вокруг его головы всегда крутился нарисованный нимб. Он разбрасывал вокруг себя кровавые ошметки инопланетной плоти, зеленая кровь хлестала на железный пол, но отчего-то это выглядело очень смешным. Кто-то истерично хохотал, перекрывая вопли о помощи, и мне безумно хотелось присоединиться к хаосу веселья, но мое тело больше не принадлежало мне. Когда на крики прибежала охрана, Добрый Герой успел расправиться со всеми нормалами. Кажется, он обрадовался, когда перед ним услужливо распахнулись двери. Элитная форма из бронеткани не помогала против взбесившегося эфира, они умерли, едва успев переступить порог.
Добрый Герой вознамерился покинуть это трупохранилище один, но каким-то запредельным усилием воли мне удалось захватить его внимание и отдать приказ. Добрый Герой послушно наклонился над Страйком, который все это время пролежал на боку, пуская кровавые пузыри, взял его за руку и поволок на свободу. Никто не мешал ему этого делать. Он добрел до стоянки военных машин, выбрал полуторатонный «диабло», почти такой же, как в комиксах. Вырвав дверцу кабины, он зашвырнул туда Страйка, забрался сам, положил на руль обе руки и неожиданно исчез, оставив меня одного. Я поглядел на свои руки. Они все еще светились.
— Ричи?.. — ошарашено спросил меня Лаки. — Ричи, давай, поехали!..
Я послушно повернул оставленный в замке ключ, вцепился в руль, и на меня навалилась тяжесть отходняков. Шкала боли стремительно нарастала, подступая к красному сектору.
— Да поехали! — заорал Лаки, пытаясь пошевелиться. — Вперед!
Добрый Герой исчез, но чтобы вести машину, хватило и меня одного. Выбив ворота, мы помчались напрямик по мусорной равнине, попутно собирая решетки огороженных секторов, скользя по самой кромке яркого света прожекторов и удерживаясь в пределах тьмы.
Потом, какими-то оврагами, нам удалось вырваться на заметенное снегом шоссе, и тут я погнал так, как никогда в жизни, опасаясь лишь одного — потери сознания. И когда я был уверен, что нам удалось уйти, дорогу неожиданно загородил грузовой трейлер с надписью «Нефтетранс» по всему борту, неведомо как оказавшийся здесь.
Я затормозил прежде, чем до меня дошло, что я делаю. Я слишком устал, чтобы бороться до конца. Вооруженные фигуры в бешеном хороводе метели сыпались из кузова и окружали нашу машину, а я сидел, как баран, и ничего не мог с этим поделать.
— Дерись с ними! — закричал Лаки. У меня едва хватило сил, чтобы взглянуть на него. Он все понял и закрыл глаза.
Я ожидал, что на меня обрушится град ударов, но они ничего не предпринимали, просто держали машину под прицелом, и все. Здоровенный детина с добродушным лицом заглянул в кабину, весело подмигнул мне и уставился на Страйка, улыбаясь все шире и шире.
— Это они! — крикнул он кому-то из своих. — Все отменяется! В машину обоих! Осторожнее!
Меня вытащили под снег и куда-то понесли, а потом я почувствовал легкий укол в шею, и мне неожиданно стало хорошо и спокойно.
ЛАКИ СТРАЙК — 4
Музыка была живой, но не особенно. Бледная томная девица в декольтированном платье, обнажавшем почти все ребра, раскачивалась, как кобра в трансе, и мелодично шептала:
Ей не хватало лишь наркотической сигареты в призрачных пальцах.
— Спорт! Спорт! Только спорт! — проревел Эрлиг на весь зал, и продолжал как ни в чем не бывало:
— Я в последний раз предлагаю тебе посетить мессу, раз уж пошла такая пьянка!
Пьянка продолжалась уже третий день. Времени, чтобы разыскать Эль, оставалось все меньше.
Лаки укоризненно взглянул на Эрлига.
— Сейчас мы допьем и отправимся дальше.
— А вот и нет, — осклабился Эрлиг. — Сейчас мы допьем и закажем еще. Ты пойми, дружище Страйк, это совсем неважно, отправимся мы сейчас или завтра с утра… Ты же все равно не знаешь, где она находится! — и он громко захохотал. Парочка неподалеку с возмущением поглядела на него и пересела за другой столик.
— Ты ведешь себя отвратительно, — заметил Лаки, ковыряя вилкой салат. — Мне стыдно за тебя.
— Поехали в церковь! — Эрлиг не слушал его. — Там сегодня как раз воскресная месса!
Помнишь это:
Его рев на время перекрыл музыку.
— Заткнись, пожалуйста, — попросил его Лаки. — На нас уже обращают внимание.
У Бога больше нет лица… Свершилось Второе Пришествие, и штурмовые корабли миссионеров пронзают пространство во имя Монстроборца Иесуса. Страны Христианского Содружества посылают войска против Конфедерации Гигаполисов — Энгелширда, Туаканы, Стад-Рея. Взрослые уходят на войну, а дети остаются дома — чтобы, как и их родители, ненавидеть, сражаться и убивать.Этот рассказ о девочке по имени Грета, приходящейся сестрой лидеру одной из уличных банд. Жестокая и волнующая книга о чудных мгновениях детства: когда вместо игрушек — кастет, и даже распятие приходится носить в школу на тяжеленной цепи.
«Давным-давно, на Заре Времен, нашу землю населял пушистый народец, называющий себя «Миу». Они почитали Великую Богиню, ловили рыбу, пели песни и гуляли при луне – словом, вели себя, как люди. Только в отличие от людей Миу были покрыты шелковистой шерстью, а еще у них были длинные хвосты, острые коготки и треугольные ушки. Они и сейчас живут в нашем мире, но люди почти ничего не знают об их таинственной жизни, об их истории и преданиях. Однажды ученые обнаружили древний свиток, написанный острым коготком на кусочке древесной коры, но лишь недавно им удалось расшифровать несколько удивительных легенд пушистого племени…».