Нет причин умирать - [35]

– Я удивлен. Я подумал, что ты пользуешься огромным успехом.

Карен засмеялась. Ловкий наглец, подумала она. Вслух же сказала:

– Даже если это и так, пользоваться успехом и быть замужем – две абсолютно разные вещи.

Тогда он засмеялся вместе с ней. Она действительно чувствовала себя очень легко в его компании. И остаток вечера прошел так же приятно. Они продолжали вести легкий, непринужденный разговор, и она узнала, что у них действительно есть общая страсть – к антиквариату.

– На самом деле большинство моих вещей можно считать просто грудой утиля, я полагаю, – призналась Карен.

– Утиля высшего класса, – сказал Паркер-Браун. – Любой человек с приличным банковским счетом может потратить целое состояние на Бонд-стрит. Но найти уникальный кусок – на это нужен талант.

– Хм, – призадумалась Карен. – В моем случае нет никакого выбора. Я, конечно же, не могу позволить себе Бонд-стрит на свою зарплату.

– Я тоже, – сказал Паркер-Браун, – несмотря на приличные средства, моя дорогая бывшая делает все, чтобы выжать максимум из моих ежемесячных доходов.

Она посочувствовала ему. Разговор перешел на тему летних отпусков, затем плавно к любимым ресторанам и вновь вернулся к ярмаркам антиквариата и к ценным находкам на распродаже.

Карен, всегда чувствовавшая себя неловко в ситуациях, которые могут положить начало каким-то новым отношениям, была в равной степени удивлена и тем, как приятно она проводит время, и тем, с какой теплотой начинает относиться к Джерри Паркеру-Брауну.

На самом деле это мог бы быть идеальный вечер, если бы он не был слегка омрачен тенью дела Алана Коннелли. Все время мысль о нем была где-то в ее голове, и она боролась с соблазном поднять эту тему. Ей очень хотелось знать, что на самом деле думает Паркер-Браун и привели ли его поиски к каким-нибудь результатам. На самом деле Карен втайне думала, что, может быть, одной из причин сегодняшнего свидания все-таки было намерение поговорить с ней об этом деле.

Но Паркер-Браун даже не упомянул о нем. И было уже почти время уходить, когда Карен все-таки решилась. Причем она понимала, что это звучит немножко неуклюже на фоне непринужденной вечерней болтовни.

– Интересно, есть ли какой-нибудь прогресс в деле Алана Коннелли, Джерри? – сказала она совершенно невпопад, так и не найдя повода гладко ввести эту тему в разговор.

Паркер-Браун сделал большой глоток своего напитка и вытянул длинные ноги.

– Не думаю, – сказал он. – Ты уверена, что хочешь поговорить об этом именно сегодня вечером?

– Да, уверена. – Она не собиралась так легко отпустить его с крючка.

– О'кей. Сейчас я полностью уверен, что эти двое, которых описал твой свидетель, не из моей части. На самом деле я не могу найти и следа кого-нибудь похожего на них. Я знаю, твой свидетель не сомневается, что они военные, но он не может быть полностью уверенным, не так ли? Они же были не в форме.

– Нет.

Она начала чувствовать легкое раздражение. У нее вдруг возникло чувство, что ее обвели вокруг пальца, что весь этот вечер был просто способом смягчить ее, постепенно подготовив к моменту, когда Паркер-Браун скажет, что ничем не может помочь. И вероятно, не имеет никого желания попытаться чем-то помочь, хотя он с самого начала делал все, чтобы убедить ее в обратном.

– Он не может быть абсолютно уверен, но у него создалось определенное впечатление, что это военные. И между прочим, по простому совпадению вышло так, что наш свидетель – это человек, которого я знаю уже много лет и чьим словам доверяю.

И тут до нее дошла вся абсурдность ситуации. В общем и целом она всегда доверяла Келли, но она не думала, что когда-нибудь говорила ему об этом.

Паркер-Браун внимательно посмотрел на нее, почесывая свой подбородок, который можно было бы назвать разве что изваянным.

– Ну, в таком случае я, конечно же, продолжу поиски, – сказал он. – Я хочу, чтобы ты не сомневалась, Карен: я помогу всем, чем только смогу. Один из моих молодых солдат погиб, и, если в его смерти есть что-либо подозрительное, я хочу знать об этом все не меньше, чем ты.

– Спасибо, – сказала Карен.

Но он перебил ее, прежде чем она успела сказать что-либо еще.

– А теперь давай не будем портить вечер разговорами о работе. Я отлично провожу время. Ты очень приятный собеседник. – Он остановился. – Для офицера полиции, – добавил он задиристо.

– И ты тоже не так уж плох – для военного, – почти моментально ответила она.

Но она больше не чувствовала себя легко. Несмотря на то, что ей очень понравился вечер и компания Паркера-Брауна, она не могла избавиться от мысли, что он решил подружиться с ней вовсе не просто так и, возможно, даже готов пойти и дальше, лишь бы она не вмешивалась в его дела.

– Ну да ладно. Давай отвезем тебя домой, – сказал он, перебив ход ее мыслей.

Он снова улыбнулся, а его улыбка и в самом деле была обезоруживающей. Он выглядел абсолютно искренним. Большой мальчик, занимающийся серьезной работой, который абсолютно неспособен, сказала себе Карен, быть таким притворщиком.

– И я действительно надеюсь, что когда-нибудь мы сможем это повторить.

Карен сомневалась, все еще борясь с чувством, что в этом был некий скрытый план. Да это же просто смешно, наконец сказала себе она. Она просто нафантазировала, прямо как Алан Коннелли. Это не какой-нибудь Иракгейт. Ведь на самом деле у нее нет никакой информации, касающейся смерти Коннелли или Крейга Фостера, которая давала бы повод подумать, будто Паркер-Браун что-то скрывает.