НЕсвобода слова. Как нам затыкают рот - [67]

И поневоле приходишь к выводу: СМИ делают из людей животных только потому, что в самих СМИ работают животные, которые прежде всего и используют в своей работе новости, понятные им самим.

Да, это началось не вчера и даже не 20 лет назад, поскольку если бы у нас были иные СМИ, то в 1980-х гг. была бы перестройка, но не было бы ее маразма. Тем не менее Капица прав в том, что катастрофическое оглупление началось именно с 1990-х годов. Между прочим, уже тогда западные специалисты об этом предупреждали, опираясь на опыт Чили. Как только в пиночетовскую Чили хлынула американская «культура» (на самом деле она – не американская), как только в СМИ Чили появились «таланты» по типу американских (на самом деле – не американских), культура Чили начала резко деградировать, а информация СМИ превратилась в то, что мы сейчас и видим у себя.

Есть мнение, что власть предержащие специально делают из людей идиотов, чтобы сделать из народов своих рабов. Это логично, но возникает вопрос – а эти власть предержащие умнее журналистов? Они не такие же убогие? Откуда? Они же обучаются и воспитываются в тех же общественных условиях. (Про какие-то спецшколы, в которых обучаются детки элиты, не стоит и говорить: эти детки потом исчезают со сцены жизни, как и простые бомжи.) Поэтому тут положение иное.

Руководителю, перед которым стоит задача с помощью своих подчиненных сделать какое-то очень трудное дело, дураки в подчиненных не нужны, – ему нужны только умные. Поэтому сначала власть предержащие становятся идиотами сами, а уж только потом у них может возникнуть мысль, сделать идиотами и тех, над кем они власть имеют.

Следует остановиться и на моменте, который в перестройку интенсивно муссировался: дескать, люди хотят именно такие новости – про смерти и звезд шоу-бизнеса, про преступников и о личной жизни политиков. Это ложь. Это вы, работники СМИ, ничего другого понять не можете, потому не можете донести нужные новости до людей. А вся эта белиберда под видом новостей нужна только вам, и нужна только потому, что вы никаких иных новостей сообщить людям не способны. Тут ведь так.

Самым сложным журналистским жанром является очерк – работа, в которой журналист обязан не только понять, о чем он пишет, но и понять все подробности до такой степени, чтобы можно было сделать по ним вывод. Жанр, в принципе, сохранился и в СМИ, а на ТВ он представлен некими фильмами на некую тему. И если вести речь не о лживых агитках типа работ Сванидзе или Млечина, а о работах, в которых журналисты пытаются быть честными, то сегодня итогового вывода из таких работ нет. Итогом служит заключительная мысль – пусть зритель сам решит, как оно есть или было (скажем, убивало НКВД поляков или нет, летали ли американцы на Луну или нет, и т. д.). Но ведь ты, журналист, сам один из зрителей. В отличие от них ты вроде разобрался в вопросе, так ты-то сам как считаешь? А никак. Извилин не хватает.

Менее сложным, но тоже достаточно квалифицированным жанром журналистики является репортаж. Тут вывод не требуется, но понять, что происходило, чтобы рассказать об этом, журналист обязан. И здесь полный провал. Во-первых, как только журналист касается мало-мальски сложных вещей, он сразу же «плывет», то есть начинает гнать слова, не понимая, что они означают. Мне с перестройки помнится, как рыжий и тогда еще молодой талант сообщал с какого-то происшествия, показывая зрителям гильзы пистолетных патронов: «Вот пули от нагана Макарова!».

Вы могли бы обратить внимание, как сегодня журналисты выкручиваются. Ведь в репортаже интересно само событие, а не журналист. И в СССР журналист, сделавший репортаж, очень редко появлялся в кадре, более того, даже текст читал диктор. А сегодня все репортажи – это кривляющаяся или перепуганная морда журналиста, и репортаж получается о журналисте возле события, а не о самом событии, а требования к фону, естественно, меньше, чем требования к переднему плану.

Но поскольку репортаж для сегодняшних журналистов становится непосильным трудом, на первое место выходит самый низкопробный жанр журналистики, жанр, который от журналиста не требует совершенно никакого ума, – интервью или, «по-умному», ток-шоу. Ведь в этом жанре интеллект демонстрирует интервьюируемый, а журналист задает глупые вопросы как бы от лица глупых зрителей или читателей. Интересно, что у меня хотя и осталось невысокое мнение от какого-то интервью у Гордона, но я его даже зауважал, когда узнал, что он в каких-то прошлых передачах о науке поступал очень умно, предлагая приглашенному ученому самому написать вопросы, которые он хотел бы услышать. А в ходе передачи Гордон эти вопросы этому ученому и задавал. Получалось нечто удивительное для наших СМИ: и умный интервьюируемый, и умный журналист в одной передаче.

Но и этот самый низкопробный жанр становится не по уму современным СМИ, и в качестве интеллектуальной силы на эти ток-шоу приглашается, пожалуй, самая глупая часть общества – «звезды» шоу-бизнеса, люди, знающие только свой крайне мерзкий и подлый замкнутый мирок. Но зато они по умственному развитию равноценны журналистам и могут поговорить с ними на знакомые темы – о жратве, сексе и интригах своего мирка. Не гнушаются и «мэтры» ТВ приглашать заслуженных кретинов России, а то и СССР, для сообщения телезрителям умного слова. Помню, как-то Познер пригласил в свою передачу артиста Филиппенко – и тот влез-таки в обсуждение каких-то не простых экономических событий со своим: «Красота спасет мир!»