Несуществующее настоящее - [16]
— Пропустите его, — вдруг скомандовал голос гуманоида, который регулярно задавал вопросы ему и, вероятно, всем остальным похищенным. Силуэты, похожие на людей, разошлись. Сергей схватился за ручку, надавил на нее, и дверь открылась. Не останавливаясь, он вышел за дверь и увидел множество передвигающихся силуэтов и множество других дверей. "Это бесконечно! — панически подумал Сергей. — Как отсюда выбраться?!" Сергей стал крутиться на месте, быстро перебирая варианты, куда ему бежать дальше. Вдруг его окликнул голос со стороны той самой двери, из которой только что он вырвался.
— Сергей! Успокойся, пожалуйста. Мы тебя не будем трогать, если не хочешь.
Сергей понял, что убежать ему все равно уже не удастся, т. к. за дверью оказалось все намного сложнее, чем ему представлялось. К тому же, вероятно, введенное вещество рано или поздно прекратит действие и его скафандр снова скует его. Но у него есть шанс хотя бы задать вопросы и получить на них ответы. Поэтому он остановился. Зрение вернулось в абсолютную норму, и он увидел перед собой человека.
— Кто вы? — возбужденно спросил Сергей.
— Прочитай, что написано над дверью, Сергей, — спокойно, даже сочувствуя, произнес человек. Сергей поднял глаза. Одновременно он почувствовал, что его скафандр вдруг начинает сжимать его. "Вещество заканчивается", — подумал Сергей. Он поднял глаза и прочел: "Научное отделение по изучению болезни Альцгеймера. Мужской корпус".
— Зайди обратно, Сергей, я тебе все объясню. Через пятнадцать минут препарат прекратит действие.
Сергей вернулся. Спустя пятнадцать минут Сергей полностью ослаб и очутился на полу в том самом белоснежном коридоре, выпав из своего скафандра. Но он успел получить ответы на свои вопросы. Вокруг него стояли все находившиеся в коридоре люди. Никто не спал и не отдыхал, все ждали его возвращения. Сергей не спеша встал, потер руками свое лицо и посмотрел на молчавшую толпу. Никто ничего не говорил, все ждали.
— Знаете, кто мы? — начал Сергей. — Мы — люди, страдающие болезнью Альцгеймера, притом в тяжелой степени. Никакие мы не похищенные, а просто отданные сюда своими родственниками пациенты для лечения. Инопланетяне — это врачи. Нам не хочется ни есть, ни пить, потому что мы не в теле. И коридора этого не существует. Это, наверное, некий промежуток между иным миром и физическим. Скафандры — это и есть наши тела, потому нам так трудно в них попасть и так сложно в них находиться, потому нам хочется есть и пить, когда мы в них. А когда они сияют, это значит, что с нами, разговаривают, пытаются привести нас в чувство. Поэтому легче в этот момент войти в них. Вещество, которое вводят для расслабления скафандра, это экспериментальный препарат, которым пытаются вернуть нас обратно в тело. Мне повезло, он подействовал на меня. Но подействует ли в следующий раз, не известно. По сути, в реальности мы — тела, с которыми невозможно контактировать. При этом бездушные. Потому что души — это мы сейчас, в этом коридоре.
Сергей замолчал, и все молчали ровно так же.
— И еще, — продолжил Сергей с обреченным взглядом. — Мне не двадцать три года, и вам всем тут не по двадцать пять и не по тридцать… Лично мне восемьдесят три, тебе, Александр, семьдесят шесть… Всем здесь не менее семидесяти… А молоды мы тут, потому что это возраст, когда наша душа закончила формирование. И наши видения — это наша реальность, у нас есть и жены, и дети, и внуки, которые, собственно, и заботятся о нас. Просто мы не знаем об этом, потому что нам, как душам, всего лишь по двадцать пять… плюс‑минус… И помним мы все сообразно этому возрасту… — Сергей закончил рассказ, медленно повернулся и пошел в сторону комнаты. Его окликнул Александр.
— А те, кто исчезает… Это те, кто вылечивается?
— Нет, — апатично ответил Сергей. — Они умирают.
Он зашел в свою комнату, лег на кровать и заснул. В коридоре воцарилась полная тишина. Через несколько минут все разошлись по своим комнатам.
Спустя несколько месяцев отделение прекратили финансировать из‑за неэффективности исследований и, соответственно, лечения. Все до единого, кто жил в белом коридоре, исчезли. Сергей сказал, что те, кто исчезают, — умирают. В этом он был неправ. Прав был Александр: те, кто исчезают, — они возвращаются домой.
Бенедикт Спиноза
Неправильный рост
Андрей Сергеевич, откройте дверь! Или я ее сейчас выбью!
Сергей стоял около закрытой изнутри двери с яростным видом, периодически ударяя по ней кулаком, не чувствуя боли от ударов. За этой дверью мужчина сорока трех лет, которого звали Андрей, в загнанном, но не испуганном состоянии подпирал ее тумбочкой и всяческими подходящими для этого предметами. Параллельно он пытался наладить контакт с Сергеем:
— Сережа, ты меня неправильно понял! Проанализируй происходящее! Я же тебе друг! Я не хотел обидеть тебя!
Сергей не слышал этих слов. Точнее, он слышал их ушами, но не разумом.
— Не ожидал от вас такого, Андрей Сергеевич, не ожидал! Значит, не хотите мне открыть?! Я все равно это не оставлю так! Никто не смеет смеяться надо мной, тем более какие‑то переростки!
