Нестор Махно. Мифы и реальность - [10]

Отношения между махновцами и красными вновь стали накаляться. И та, и другая стороны отчетливо понимали, что открытое вооруженное столкновение может произойти в любой момент.

Но что же представляла собой махновская армия весной 1919 г.? Во многих публикациях утверждается, что в тот период среди повстанцев «под влиянием анархистских идей шел процесс разложения» и «беспорядочная масса вооруженных махновцев» была занята исключительно разбоем и грабежом. Конечно, война есть война, в ней всякое случается. Были и грабежи, разбои. Разный народ приходил под знамена батьки, и он не всегда знал, что происходит за его спиной. Однако нельзя забывать, что Махно был решительным противником произвола. За грабеж и мародерство он приказывал расстреливать и тех, кто творил беззакония, презирал (как писал один из его современников) «всеми фибрами души и считал ползучими гадами, которых нужно беспощадно давить».

Иногда можно услышать, что батька был антисемитом и давал «добро» на еврейские погромы. Это не так. Махно, как и все анархисты, был интернационалистом.

Известен, например, такой случай. На одной из железнодорожных станций батька увидел плакат. На нем была надпись: «Бей жидов, спасай Россию!» Махно приказал отыскать автора. И когда того приволокли, велел его расстрелять.

Почти все повстанческие махновские отряды в марте 1919 г. базировались на территории Александровского уезда Екатеринославской губернии, являющегося прифронтовой полосой северо-деникинского фронта. В Гуляй-Поле размещалось командование махновцев, штаб батьки. Эта территория, по его мнению, и должна была стать центром нового «безвластного» анархистского государства. Командование Южного фронта поставило перед К. Е. Ворошиловым, являвшимся в этот период народным комиссаром внутренних дел Украины, задачу «расколоть с помощью надежных частей армию Махно» и издало приказ о переводе штаба повстанцев из Гуляй-Поля в село Пологи. Махно отказался выполнить это требование. Он не хотел оставлять Гуляй-Поле, потому что главной задачей тогда считал завоз в свою столицу и в соседние населенные пункты как можно большего количества имущества и материальных ценностей. Махновцы не останавливались ни перед чем. Например, они захватили направленный для донбасских рабочих хлеб и другое продовольствие и отказались его вернуть, несмотря на строгие требования командования. Более того, они сами требовали выкупа мануфактурой и другими промышленными товарами за хлеб, имевшийся в Бердянском и Мелитопольском уездах.

Махновцы контролировали самые хлебородные на Левобережной Украине уезды Екатеринославской и Таврической губерний, и потому ни одного фунта хлеба не получали оттуда бойцы Красной Армии и донецкие шахтеры. В мае Совнарком Украины получил следующее сообщение: «Уголь, предназначенный для Балтийского флота и заводов г. Николаева, выполнявших заказы Красного флота, захвачен махновцами и отправлен в Гуляй-Поле». А из Харькова в это же время телеграфировали о том, что Махно перехватил около 90 вагонов груза, предназначенного для Донбасса. Уполномоченный Наркомпроса сообщал В. А. Антонову-Овсеенко: «…было погружено на ст. Тульнево в адрес Донбасса 17 вагонов муки и пшеницы, на ст. Большой Токмак 15 вагонов соломы, на ст. Полугород 8 вагонов пшеницы. Все это захвачено отрядами Махно».

ЦК РКП (б) и правительство Украины потребовали от Народного комиссариата по военным делам принять меры для обеспечения беспрепятственного поступления грузов в Донбасс, поручило заместителю народного комиссара В. И; Межлауку и командующему фронтом В. А. Антонову-Овсеенко навести порядок в районе расположения войск Махно.

Переговоры длились четверо суток, но соглашения достигнуть не удалось. Махно не давал согласия на снятие своих заградительных отрядов с железных дорог Донбасса и Таврии и восстановил даже свое контртребование — снабдить его отряды оружием… Ему отказали. О результатах переговоров доложили В. И. Ленину.

Практически всю весну 1919 г. Махно использовал для экономического укрепления Гуляйпольского района, который он готовил объявить «безвластной» территорией. Этой же цели были подчинены и его отношения с другими повстанческими отрядами, в большом количестве действовавшими на территории Украины. Махно стремился присоединить их к своей армии, чтобы укрепить вооруженную опору будущей «вольной» территории. Наиболее характерной в этом отношении является история его взаимоотношений с атаманом Григорьевым.

Два атамана

Крупнейшим антисоветским мятежом на юге Украины было восстание, руководил которым штабс-капитан царской армии, сторонник Центральной рады, затем гетмана Скоропадского, а с декабря 1918 г. петлюровский атаман Н. А. Григорьев. Это был честолюбивый человек, политически неграмотный и беспринципный. В конце января 1919 г., когда власть петлюровской Директории зашаталась, Григорьев, учитывая изменения в настроении украинского крестьянства в пользу Советской власти, заявил о переходе со своими отрядами, состоявшими из крестьян Южной Украины, на сторону Красной Армии. В телеграмме, направленной в Александровский советский ревком этот «атаман партизан Херсонщины и Таврии» и «честный революционер» заявлял: «Все двадцать моих партизанских отрядов борются с… соглашателями мировой буржуазии, мы идем против Директории, против кадетов, против англичан, и немцев, и французов, которых на Украину ведет буржуазия… Наш девиз — вся власть Советам и диктатура пролетариата».