Несколько дней из жизни следователя. Осень - [16]

– Есть будешь? – обернувшись, спросил он меня. – Привет…

Вчерашняя посуда была аккуратно составлена рядом с мойкой, и, судя по всему, дожидалась меня.

– Буду, спасибо, – сказала я и села за стол. – А дядю не видел? Привет…

– Нет… Он, вроде, вчера говорил, что рано уйдет куда-то, что я его утром уже не застану.

– Ясно.

– А он твой родной дядя?

– Нет, он вообще не дядя… Ну, не родственник. Это просто я с детства привыкла его так называть. Он друг моего отца.

– Ясно…

Мы молча позавтракали, выпили кофе, который он тоже сварил.

– Я сейчас уезжаю, – сказал он. – Приятно было познакомиться…

– Мне тоже… – до меня только сейчас дошло, что он был почти одет, только куртка должна была висеть на вешалке. И портфель, с которым он вчера приехал, лежал здесь на стуле.

– Дяде что-нибудь передать? – спросила я, мне было интересно, вернется он вечером или нет.

– Да нет, ничего. Мы вчера все обговорили, – он улыбнулся, – когда я только приехал. – Привет передавай!

– Хорошо…

– Дверь закроешь?

– Конечно…

– Ну, пока…

– Счастливо!

Он оделся, вышел, я закрыла дверь, услышала как внизу хлопнула дверца машины, потом завелся мотор. Я пошла мыть посуду.

Блин! В голове определенных мыслей не было, так – обрывки мыслей… Не спросил мой телефон… Ну, по крайней мере – не стал навязываться… Свой не оставил… Но, наверное, подумал, что я смогу спросить у дяди… А, если у него нет? Да, нет – должен быть… Они же знакомы… Блин! Что это со мною?.. Кстати, мой телефон он тоже у дяди может узнать.

Потом я оделась и вышла на улицу. Дверь закрыла своим ключом. Солнце поднялось над горой напротив и хорошо нагревало склон, на котором стоял дядин дом. Я стала спускаться по улице вниз, к поселку, и все глядела по сторонам на поросшие лесом холмы – такая красота… Местами, где был крутой спуск, я почти переходила на бег, и волосы, хоть и не длинные они у меня, били по глазам. В принципе, плана у меня на сегодня никакого не было – так пошататься бездумно, на гору подняться… Вот ведь что забавно: много лет уже сюда приезжаю, поднимаюсь на гору на подъемнике и летом и зимой, но вот на лыжи встать или, упаси господи, на борд – этого никак себя заставить не могу. Есть вещи, которых я, наверное, просто не понимаю. Горные лыжи – среди них, хотя на беговых время от времени и покатываюсь. Помню, когда я поднялась на гору в первый раз – летом с кампанией знакомых – так чуть на смерть там не замерзла. Конечно, если заехать на подъемнике на самый верх в одной маечке… Хорошо, добрые люди там, наверху водкой отогревали и дождевик какой-то дали. Помню, что горы тогда вокруг мне показались почти как на Кавказе, где я была в детстве… Хотя, конечно, как я потом поняла – никакого сравнения. Но ощущение было очень сильное, как будто попадаешь в другой совершенно мир. Словами не передать…

Я дошла до поселка и направилась к остановке – все-таки тащиться пешком такую даль не очень-то хотелось. Вдруг подумалось, что надо было подъехать на машине, хотя тут я стараюсь не ездить, а просто ходить себе спокойненько пешочком, релаксировать… Меня даже удивила эта своя мысль – «зачем на машине-то?» Что-то в голове у меня, все-таки переклинило с этим… Интересный мальчик, надо признать. По крайней мере, поболтали мы с ним здорово, легко с ним было. Ну и остальное – тоже ничего… Звонить ему потом или нет? Буквально: «быть или не быть?» И что я ему скажу?

Чтобы срезать, я пошла дворами – дворы тут советские еще такие, зеленью все заросшие, асфальта кот наплакал, с бабушками на лавочках у открытых деревянных дверей подъездов…

Кстати о бабушках. Сидит вон одна такая – даже скорее просто еще пожилая женщина – на складном стульчике рядом с песочницей, где мальчик годов четырех копается. Вернее, копался, а теперь отбросил совочек и вот-вот зареветь готов. И она быстро-быстро начинает ему что-то рассказывать. Сказку какую-то, что ли. Как-будто с середины или откуда там еще. Видать раньше уже начала: «…а в горах жил-был чародей… Умный-умный, старый-старый…» Задумалась – видать на ходу сочиняла. «А потом в горы пришла девочка, заблудилась, отстала от группы – а она туристкой была – думала уже замерзнет в горах… Но в последний момент набрела она на пещеру, где жил чародей, он ее отогрел, напоил-накормил, и стала она у него жить…» Чем все закончилось для девочки, я не узнала, не останавливаться же было и спрашивать: «Можно я тоже послушаю, страсть как интересно». Да и ситуация какая-то двусмысленная – девочка, наверное, маленькая еще (хотя, кто маленькую девочку в горы потащит?) – попадает в не пойми какую пещеру, к не пойми какому чародею (старому-старому), который живет там хрен знает сколько лет или веков… И чем она там, спрашивается, может заниматься?.. Чародей-то, поди одичал за это время… Хотя, может он ее просто чародейству своему будет учить, и станет она великой чародейкой какой-нибудь там первой категории… Все ведь может быть у них, у чародеев.

Я вышла со двора на улицу и пошла вдоль дома, за которым уже была автобусная остановка. В доме был продуктовый магазин, и на его крыльце стояли двое парней, посасывая пиво. Я даже облизнулась мысленно. Молодцы – с утра выпил, и весь день свободен! Один что-то оживленно доказывал другому: «Да у меня в войну там бабка родная погибла! Вернее без вести пропала». «Да тебе сколько лет-то?» – это другой спрашивает. «Да она как отца родила в восемнадцать – сразу его своим родителям отдала и на фронт попросилась. Она уже до этого в каком-то диверсионном отряде служила. Ну их и забросили летом сорок второго на Кавказ, как раз перед приходом немцев или как раз во время… Туда семнадцатая немецкая армия рвалась. Перевалы что ли они там какие-то должны были удерживать». Ну, да – «Первый отряд» буквально, подумала я, проходя мимо. А потом еще и умилилась – какое поразительное для наших времен и ихнего поколения знание истории: «семнадцатая армия…» Если не четвертая танковая, кстати… Смотря о каких местах речь шла – четвертая, вроде, по побережью наступала.