Нерождённый - [11]

– А зачем нужны эти ступени и ядра?

– Каждое ядро – это одно заклинание, которое может сотворить Хранитель. Два ядра – значит всего два.

– А на второй ступени — три?

– Да. Или четыре – если четыре ядра. И даже лучше – потому что на второй ступени можно сотворять заклинания второй ступени, а они гораздо более сильные.

– А остальные, – я киваю в сторону лагеря. – у них есть ядра?

– Ты про слуг?

– Да.

– Нет. Кланы создают лучшие, с наибольшей силой. И потом эта сила передаётся по крови. Мы, избранные, тратим целую жизнь на культивацию, а представь сколько времени на то же самое потратил бы простолюдин. Он бы до второй ступени шёл пять жизней… а жизнь всего одна.

Не уверен. В том, что жизнь всего одна теперь я не уверен. Вот как раз сейчас уже второй день я пробую прожить свою вторую жизнь.

– То есть и Асуми смогла бы стать Хранителем стихий? Если бы день и ночь культивировала?

– Да. Но очень слабым и очень нескоро.

Кайоши поднимает руку с мечом в направлении комори висящей над нами. Клинок сам,медленно, выползает из ножен и так же медленно летит в сторону ни о чём не подозревающей твари. Подлетает и замирает прямо в воздухе рядом с головой спящей твари.

Кайоши резко взмахивает рукой и лезвие меча входит в глаз комори припечатывая её к стене рядом с которой она визит.

От визга бьющейся в агонии твари у меня чуть не вылетают перепонки.

– Готово, – Кайоши выглядит удовлетворённым. – Получилось. Теперь нужно немножко подождать.

– Я тоже так хочу, – говорю я.

– Для начала тебе нужно будет забыть о девушках.

Кайоши подмигивает мне.

– Забыть?! Почему?

– Они отнимают у тебя слишком много времени и сил. А еще – желания. Все твои мысли о них, а культивация… ты никогда не думал о ней.

Даже не знаю… как по мне всё это легко можно было бы совмещать. Я же совмещал как-то тренировки и девушек в своей прошлой жизни. И даже получилось стать лучшим.

– Я и правда стал другим, Кайоши, – говорю я. – И мне интересно попробовать.

– Нельзя пробовать, – его голос становится строгим. – Тот, кто пробует – никогда не ничего не достигнет. Ты должен отдать всего себя культивации.

Комори затихает и теперь неподвижно висит на клинке. Кайоши поднимает руку и медленно ведёт ею в воздухе заставляя меч со скрежетом вырваться из стены в которую он воткнулся и медленно опускаться вниз. К нам.

– Сможешь содрать с неё кожу? – Кайоши снимает с пояса нож и протягивает его мне. – Или ты и это забыл?

– Забыл, – почти честно признаюсь я. – Но ты делай, я посмотрю и вспомню.

Нет, я бы конечно мог бы пробовать, но вряд ли бы из этого что-то получилось.

– Может сначала попробовать её на вкус? – предлагаю я. – Зачем её тащить в лагерь, если мясо окажется горьким.

– Умно! – Кайоши поднимает палец вверх, затем надрезает шкуру твари и осторожно вырезает крохотный кусочек ярко-красной плоти.Вырезает и кладёт себе на ладонь. Затем складывает… очень странно складывает пальцы на второй, свободной руке и резко взмахивает ими. Багровый кусочек мяса тут же вспыхивает.

Смотрю на лицо Кайоши – оно спокойное.

– Тебе не больно? – спрашиваю.

– Больно? Почему мне должно быть больно?

– Огонь. Огонь, вообще-то – больно. Всегда.

– Ну уж нет. Это мой огонь и меня он не может обжигать!

Интересно – я тоже так мог… пока не обленился?

Как только от мяса начинает исходить аромат, Кайоши тушит огонь и протягивает подрумяненный кусочек мне.

– Пробуй!

– Я? Почему я?

– Да пробуй же! – он пихает кусок мне в рот.

Жую.

Вкус сладковатый – я такие не люблю, но само мясо нежное. И ни на что не похоже.

– Вроде неплохо, – не слишком уверенно объявляю я.

Теперь пробует Кайоши. Пробует и вдруг сплёвывает.

– Я просто не хочу сейчас есть, – поясняет он в ответ на мой удивлённый взгляд. – А так – очень даже неплохо. Придётся нам с тобой сюда ходить на охоту. И не только нам.

Он снова садится над телом твари и начинает ловко и очень быстро распарывать на нём кожу. Распарывать и сдирать, заливая пол у нас под ногами кровью. Мне даже приходится отойти подальше, иначе все мои мягкие кожаные ботинки окажутся заляпаны.

Проходит пару минут, не больше, и вот уже Кайоши встаёт держа в руках несколько огромных кусков свежего мяса.

– Всё не будем брать, – поясняет он. – Пусть попробуют остальные, а затем уже устроим большую охоту на этих гадов.

Он уже собирается запрыгнуть обратно на стража, но я останавливаю его – срочно появился еще один важный вопрос.

– Стой! – говорю я. – А какая самая высокая ступень здесь?

Кайоши показывает мне на нож в глазу комори который он туда воткнул и забыл намекая забрать его:

– Здесь?

– Ну да. Ну ты понял что я спросил.

– Вроде бы двенадцатая. Если достигаешь её становишься Бессмертным.

– Бессмертным?!

Я чувствую как кровь у меня внутри начинает нагреваться. Это мне нравится. Стать бессмертным – это очень даже неплохо.

– Да. Время останавливается для тебя. Ты уже не стареешь и будешь жить вечно… если тебя, конечно, не убьют. Но мастера двенадцатой ступени очень сложно будет убить. Говорят, даже невозможно.

– И много здесь таких? – я опять забываюсь и вставляю это дурацкое «здесь».

– Здесь? – Кайоши хмурит лоб. – Ты такой странный стал после того, как попал в лапы хидо. Очень странный.