Нерождённый 4 - [26]

Я вдруг вспоминаю, как много случилось, пока Кайоши был за границей жизни.

— Император мёртв.

— Мёртв? — Кайоши застывает.

— Да. Но подробности потом.

— Кто его…?! — собирается спросить он, но вдруг застывает, что-то вспомнив.

И, кажется, я знаю что именно.

— Что с Аой?! Ты… ты убил её? — он смотрит мне в глаза и боится найти там ответ.

— Нет, — я качаю головой я. — Пока нет. Но я не буду обещать, что этого не случится завтра. И лучше… лучше если ты спросишь меня о Нори.

— Нори? — лицо Кайоши становится совсем бледным. — Я не хочу говорить о ней. Я надеюсь её тело нашли… уверен, её похоронили по всем правилам, но… я пока не готов говорить о её могиле.

Так странно… мертвец он, а она… она выкарабкалась. Нить, которая держала её, оказалась сильнее. Или рана не такая глубокая, как та, что нанёс себе Кайоши.

— Она жива, — говорю я и чувствую радость, совершенно дикую радость от того, что могу обрадовать его. Трудно придумать более хорошую новость.

— Жива?! — Кайоши разворачивается ко мне, недоверчиво пожирая взглядом, словно боясь, что это какая-то несмешная шутка. Как будто я могу так жестоко шутить

— Да, — я невольно улыбаюсь представляя радость Нори. — И она очень сильно соскучилась по тебе, брат.

Как же она будет рада!

Я похлопываю его по спине и вдруг осекаюсь. Брат?

Брат… и пусть все правила мира катятся к чертям.

— Ты не шутишь?! — он очень больно сжимает мои пальцы в своих.

— Да какие, к чёрту шутки, — я киваю на юг, в сторону Небесного Утёса. — Она чуть не убила меня сегодня… когда подумала, что ты мёртв. Нет, живым тебя, конечно, уже никак не назвать, но пусть уж лучше так, братец, чем твоя могила в пустошах. Иначе бы я просто не рискнул зайти в дом Нори.

— Спасибо! — Он вдруг обнимает меня.

— А меня то за что! — я отпихиваю его. — Ведьма, Банко — её награди когда вернёмся.

— Если бы не ты — она бы не справилась, — он улыбается сквозь слёзы. — Уверен, ты пообещал её прикончить, если что-то пойдёт не так.

— Ну примерно так, — соглашаюсь я. — И как ты угадал??

— Ты Керо. Ты мой проклятый всеми демонами брат Керо… и я люблю тебя.

И он опять лезет обниматься.

— Э! — я снова отпихиваю его. — Насчёт брата… с этим всё сложно.

— Что сложно? — хмурит лоб он. — Ты решил отречься от меня?

— Ага. Если ты не против.

Я не досказываю, иду к лестнице, ведущий вниз, в мою комнату. Кайоши следует за мной — я слышу шаги за спиной, но останавливаю жестом.

Возвращаюсь почти сразу, просто захватываю с собой кувшин вина и пару чаше.

Усаживаюсь с той стороны борта где нет ограждений, и разливаю вино.

— Держи, — протягиваю брату.

Мы должны отметить его новую жизнь. И мою тоже… ведь мой старая жизнь после того, что сегодня сказал Нир уже не будет прежней.

— А мне разве можно? — он с опаской косится на чашку, в которой покачивается ароматный напиток.

— Садись, — я похлопываю по доскам рядом с собой. — И пей! Конечно можно. Ты же всего лишь марионетка. Моя послушная марионетка — не вздумай забыть об этом.

Я сжимаю пальцы в кулак и несильно бью его в плечо.

— Поскольку сегодня для тебя никакой работы нет — просто пей… пьяная марионетка… я же должен это увидеть! И кстати…

— Что кстати? — спрашивает Кайоши, с некоторой опаской отправив себе в рот вино.

— Эта штука у тебя в штанах… она ведь тоже ожила? Ты же понимаешь, что если с ней будет что-то не в порядке — Нори прикончит меня.

Я выпиваю уже представляя первую ночь у братца вместе с Нори, после нашего возвращения.

— С ней всё хорошо, — Кайоши похлопывает себя где-то ниже живота. — Она уже просит.

— Нори? — уточняю я. — Передай своей штуке, что придётся потерпеть — завтра у нас есть пара важных дел.

— Ты что-то там говорил про брата, — вспоминает он и тянет мне пустую чашку.

— Да-да. — я наполняю её. — Да, да, но тебе нужно хорошенько опьянеть, чтобы услышать такое.

Он ждёт когда я налью, выпивает, протягивает пустую чашку снова, снова выпивает, а потом хлопает себя ладонью по лбу.

— Я пьян, Керо… и ты можешь рассказывать мне что угодно. Ты не мой брат?

— Нет, — я наливаю и себе.

— Бедняжка, — Кайоши тянет руку ко мне, собираясь погладить. — Ну, не у всех же в венах должна течь благородная кровь Эное.

— Ага, — соглашаюсь я, наполняя его чашку.

— Пусть ты и безродный бродяжка, но я всё равно буду любить тебя, — он протягивает руку и тычет мне пальцем в щёку.

— Спасибо, — я выпиваю.

— И я не брошу тебя — помни об этом, — он лезет обниматься, чуть не разлив кувшин.

Марионетки так быстро пьянеют? Или всё дело в том, что мы не закусываем?

— Даже если у меня в кармане останется последняя крошка лунного золота и последний сухарь — Кайоши поднимает палец вверх. — Я разделю его с тобой.

Он вдруг отпихивает меня и, покачиваясь, встаёт. Встаёт прямо с нашим кувшином в руках… он запросто может сейчас уронить его за борт. А я не знаю, есть ли у нас еще там вино.

— А когда я превращу Небесный Утёс в могущественный клан…, — шатаясь из стороны в сторону, начинает он. — Я поставлю тебе памятник. Честно. Тебе и демону который живёт внутри тебя. Если бы не вы…

Чёрт… Я и не подумал — ведь теперь глава клана он. Он!

Господин Эное.

— Ты глава клана, — говорю я глядя на Кайоши.