Нераскаявшаяся - [5]

Шрифт
Интервал

Она встает, накидывает свою черную шаль и направляется к выходу, но в дверях напоследок оглядывается на своего отца:

— О, не бойтесь, я ничего никому не скажу. Я не приведу в дом Несчастье. Но сами посудите, что теперь будет с Гильельмой?

— Тихо, — взял разговор в свои руки отец. — Не тебе, Раймонда, об этом тревожиться. Тем более, не тебе решать. — И уже собравшись ложиться спать, он оборачивается к своей жене. — Рано или поздно, а Гильельма должна вернуться к своему мужу. Я сам ее верну ему. И сделаю это как можно скорее, пока скандальные слухи не расползлись по всей Монтайю. Я этим займусь. Я сделаю всё, что в моих силах, чтобы угомонить гнев Бертрана Пикьера.

Гильельма не особенно огорчена последними словами отца. Сидя на лавке, она снова прижимается к матери. Приятное тепло очага окутывает все ее члены. Здесь она в безопасности. Завтра будет другой день. Она немного боится, но в этот вечер она просто радуется тому, что, как и раньше, может чувствовать влажный холод стен, жесткий соломенный тюфяк, пропитанный запахом детей. Она развязывает последний узел на чепце, и ее темные густые волосы свободно рассыпаются по спине и плечам, как когда–то, в те недавние еще времена, когда она была маленькой девочкой, Гильельмой, второй дочерью ткача из Монтайю, Эн Маури, человека гостеприимного и всеми уважаемого, несмотря на бедность его дома.

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

НЕСЧАСТЛИВАЯ В БРАКЕ

I. ПАСТУХИ И ВОЛКИ

Монтайю. 1302 — 1305

ГЛАВА 1

ИЮЛЬ 1302 ГОДА

Оставьте меня в покое! Вы, клирики, хотите всех нас покорить и потом жестоко угнетать нас. Если бы Монсеньор граф Роже Бернат был еще жив, он бы защитил нас и помешал бы вам требовать восьмую часть из трудов и плодов наших, то, что вы называете десятиной…

Показания Пейре Гийома старшего, де Юнак, перед инквизитором Жаком Фурнье (1323 год)

Гильельме шёл четырнадцатый год. Она была высокой девочкой–подростком, смуглянкой со спутанными локонами, с ясным лицом, усеянным веснушками, острыми чертами, вздернутым, как у птички, носом, высоко вскинутой головой. Девочкой–непоседой, всегда в движении, быстрой на дела и слова; ее мать, Азалаис Маури, постоянно бранила ее за непослушание; однако когда она сама говорила о ней с соседями, в ее голосе звучали неожиданные нежность и гордость, выдающие ее истинные чувства. Азалаис словно видела в подрастающей Гильельме саму себя. Но и брюнетка Гильельма, вылитая мать, и ее старшая сестра, блондинка Раймонда, невзирая на несхожесть, несмотря на их ссоры и стычки, вслед за матерью, с бесконечным терпением женщин и дочерей, старательно пряли, ткали, убирали, чистили, скоблили, скребли, тёрли, крошили и еще многое другое делали своими трудолюбивыми руками. Иногда Гильельма была подвержена сильным проявлениям печали или радости, со стороны казавшихся абсолютно беспричинными. Например, вот уже больше года, как старший брат, Пейре, не живет с ними, и ей стало ясно, что ей не хватает его больше, чем кому бы то ни было в семье.

Этим утром Гильельма сидела перед домом Маури на каменной лавке возле Раймонды. Сосредоточенно морща нос, с засученными рукавами, она пыталась сохранить спокойствие, заплетая локоны сестры. Но она безнадежно запуталась. Из фоганьи, через открытую входную дверь, занятая домашними хлопотами, Азалаис иногда поглядывала на своих подросших дочерей. В который раз она спрашивала себя: какая судьба их ожидает? И какая судьба ожидает ее саму? Вот уже снова она беременна, как это с ней случается почти каждый год. Семеро выживших детей. Последний из них, маленький Жоан, который сейчас играл на полу, очень страдал, когда его отлучали от груди. Скоро должен родиться восьмой. На этот раз, если она не ошибается, последний. Четыре умерших младенца. Столько же мертворождённых. Вся эта жизнь течет в нее, через нее и выплёскивается из нее в мир снова и снова. Зачем этот бесконечный поток? Таков удел женщин? Когда Азалаис с такими думами смотрела на своих дочерей, глаза ее наполнялись слезами. Но тут, словно порыв ветра, ворвалась соседка, Гильельма Белот. Она пришла одолжить у Азалаис железную сковороду, чтобы жарить сало. В доме Белотов всегда готовят на глиняных сковородах, но на этот раз соседка решила попользоваться лучшей утварью. Они обменялись несколькими словами, и соседка упорхнула. Азалаис вздохнула.

Девочки устроились на солнце, в маленьком дворике перед домом Маури, который расположен на самом высоком месте деревни; под пение петухов и звон кузнечных молотов Монтайю сбегает вниз извилистыми улочками. Дверь дома открыта навстречу утреннему солнцу, и с крыльца на юго–востоке видны горы, ясно рисующиеся на фоне неба, подобно застывшим складкам материи — пик Пенедис, скала Кверкурт, и более низкие скалы Таиллад и зеленый Пик.

Гильельма часто и подолгу задерживалась взглядом на этих четырех вершинах, устремленных в небо. Азалаис, поглядывая на дочь, догадывалась, что, заплетая волосы Раймонде, та думает о своем брате, Пейре. О Пейре, с которым она часто забиралась в горы, следуя за отарой черных и рыжих овец. Бедная девочка, она всё еще не может привыкнуть к его отсутствию. Он оставил дом в прошлом году, когда ему исполнилось восемнадцать; он ушёл, чтобы стать пастухом и потому что влюбился. У Гильельмы было двое старших братьев. Первый, Гийом Маури, любил одиночество лесов, а второй, Пейре Маури, общество овец и собак. Первый из братьев стал дровосеком в горах, а второй — пастухом на далёких пастбищах. Но Гийом постоянно возвращался в Монтайю. Он приносил то дрова, то ягоды или грибы. А вот Пейре появлялся очень редко. Время от времени он давал отцу немного денег или молочного ягненка. Хотя Гильельма любит его больше всех, благодаря своему возрасту и характеру, она также близка и с Гийомом, и с младшими братьями, — Бернатом, который помогает отцу стеречь овец на лугу, и Раймондом, который учится ткать. Не говоря уже о Жоане, что едва ковыляет на своих нетвердых ножках.


Еще от автора Анн Бренон
Сыны Несчастья

Теперь автор предлагает новую книгу, новый фрагмент мозаики. Новый пазл огромной фрески, грандиозной картины под названием «Зима катаризма», которую я попыталась нарисовать, передать ее в красках, во плоти, в контексте — через призму судьбы нескольких персонажей, живших в в первой трети XIV-го века, в те исторические времена, когда в Окситании под ударами Инквизиции погибла Церковь добрых людей.Славному пастуху далеких перегонов скота через Пиренеи и беглецу из–за ереси, Пейре Маури, родом из Монтайю, в течение двадцати лет удавалось избегать Инквизиции.


Рекомендуем почитать
На заре земли Русской

Все слабее власть на русском севере, все тревожнее вести из Киева. Не окончится война между родными братьями, пока не найдется тот, кто сможет удержать великий престол и возвратить веру в справедливость. Люди знают: это под силу князю-чародею Всеславу, пусть даже его давняя ссора с Ярославичами сделала северный удел изгоем земли русской. Вера в Бога укажет правильный путь, хорошие люди всегда помогут, а добро и честность станут единственной опорой и поддержкой, когда надежды больше не будет. Но что делать, если на пути к добру и свету жертвы неизбежны? И что такое власть: сила или мудрость?


Морозовская стачка

Повесть о первой организованной массовой рабочей стачке в 1885 году в городе Орехове-Зуеве под руководством рабочих Петра Моисеенко и Василия Волкова.


Тень Желтого дракона

Исторический роман о борьбе народов Средней Азии и Восточного Туркестана против китайских завоевателей, издавна пытавшихся захватить и поработить их земли. События развертываются в конце II в. до нашей эры, когда войска китайских правителей под флагом Желтого дракона вероломно напали на мирную древнеферганскую страну Давань. Даваньцы в союзе с родственными народами разгромили и изгнали захватчиков. Книга рассчитана на массового читателя.


Избранные исторические произведения

В настоящий сборник включены романы и повесть Дмитрия Балашова, не вошедшие в цикл романов "Государи московские". "Господин Великий Новгород".  Тринадцатый век. Русь упрямо подымается из пепла. Недавно умер Александр Невский, и Новгороду в тяжелейшей Раковорской битве 1268 года приходится отражать натиск немецкого ордена, задумавшего сквитаться за не столь давний разгром на Чудском озере.  Повесть Дмитрия Балашова знакомит с бытом, жизнью, искусством, всем духовным и материальным укладом, языком новгородцев второй половины XIII столетия.


Утерянная Книга В.

Лили – мать, дочь и жена. А еще немного писательница. Вернее, она хотела ею стать, пока у нее не появились дети. Лили переживает личностный кризис и пытается понять, кем ей хочется быть на самом деле. Вивиан – идеальная жена для мужа-политика, посвятившая себя его карьере. Но однажды он требует от нее услугу… слишком унизительную, чтобы согласиться. Вивиан готова бежать из родного дома. Это изменит ее жизнь. Ветхозаветная Есфирь – сильная женщина, что переломила ход библейской истории. Но что о ней могла бы рассказать царица Вашти, ее главная соперница, нареченная в истории «нечестивой царицей»? «Утерянная книга В.» – захватывающий роман Анны Соломон, в котором судьбы людей из разных исторических эпох пересекаются удивительным образом, показывая, как изменилась за тысячу лет жизнь женщины.«Увлекательная история о мечтах, дисбалансе сил и стремлении к самоопределению».


Повесть об Афанасии Никитине

Пятьсот лет назад тверской купец Афанасий Никитин — первым русским путешественником — попал за три моря, в далекую Индию. Около четырех лет пробыл он там и о том, что видел и узнал, оставил записки. По ним и написана эта повесть.