Неприступная красавица - [67]

— Чертовски трудно, — согласился он.

— Когда Ханна призналась мне… О Господи.

Она на мгновение прикрыла рот ладонью, поймав себя на том, что чуть было не выдала чужого секрета.

— Не бойся. Я уже и сам догадался. В чем тебе призналась Ханна? Что ей нравится мистер Эллсуорт?

Синтия кивнула, видимо, смирившись с тем, что нарушила свое обещание и выдала подругу.

— Да. Когда она мне об этом сказала, я подумала, что она сошла с ума. Я ведь знала, что она знакома с тобой.

Дерек посмотрел на Синтию в недоумении. Но когда до него дошло, что она имела в виду, он рассмеялся.

— Черт возьми! Это самый лучший комплимент, который мне когда-либо делали.

— Смотри, чтобы он не ударил тебе в голову.

Наступила минута полного согласия. Дерек тут же решил, что надо спять сделать Синтии предложение. Но он сурово подавил в себе эту мысль. Упоминание о женитьбе может вернуть их к еще одному обсуждению преград, стоящих на пути к их браку, а он был решительно настроен на то, чтобы ничто столь унизительное не испортило им сегодняшний день. У них будет один день — или по крайней мере одно утро — ничем не омраченного счастья. Он подумал о том, что им понадобится воспоминание об этой полной блаженства прогулке, чтобы поддержать их в предстоящих битвах, какими бы они ни были. Он знал, что сатана уже маячит за поворотом.

— Смотри! По-моему, это твоя шляпа.

— Да, это она. Чудно!

Она так ловко повернула свою кобылку, словно составляла с ней единое целое. Потом спустилась с небольшого холма в низину, где среди буро-коричневых зарослей пожухшего вереска виднелись яркие красные островки брусники.

Шляпа зацепилась за шипы какого-то куста. Перо, украшавшее ее, трепыхалось на ветру, словно пойманная птичка.

Дерек последовал за ней в низину и спешился. Макс спокойно стоял, пока Дерек брал поводья из рук Синтии. Закусив губу, она лукаво поглядела на него сверху вниз.

— Мне не следует позволять тебе помочь мне слезть. Я хочу попросить тебя просто подать мне шляпу.

Он протянул ей руку.

— Слезайте с лошади, леди Синтия, — вкрадчивым тоном сказал он. — И я помогу вам надеть шляпу.

Глядя ему в глаза, она подала руку. Он потянул за нее, и Синтия соскользнула вниз, сразу же оказавшись в его объятиях. Низина защищала их от ветра и создавала иллюзию уединенности — ведь лошади ни о чем не смогут рассказать.

Поэтому он не спеша поцеловал ее, наслаждаясь драгоценным моментом. А она, да простит ее Господь, прильнув к нему всем телом, с готовностью ответила на поцелуй, совершенно равнодушная к тому, что их кто-то может увидеть.

— Я, наверно, сейчас вытащу еще несколько шпилек из твоих волос, — наконец пробормотал он.

— Не смей! — сказала Синтия, но по всему было видно, что она не очень этим озабочена. Закрыв глаза, она потерлась носом о его подбородок.

— Мне очень хочется посмотреть, как они выглядят, когда распущены, а еще больше — какие они на ощупь.

Он стал трепать выбившиеся пряди, пытаясь представить себе, каким будет ощущение, если он запустит пальцы в эту теплую массу освещенного солнцем шелка.

Она немного отстранилась и посмотрела на него.

— Если тебе непременно надо знать, мои волосы на ощупь такие же шелковые, как у младенца. Что мы ни делаем, нам никак не удастся справиться с ними, такие они тонкие и мягкие. Они никогда не будут виться так естественно, как твои, но мы с мамой очень прилежно стараемся что-то с ними сделать. Каждый вечер я сто раз провожу по ним щеткой для волос.

Он представил себе эту картину и нервно сглотнул. Крепче прижав ее к себе, он прорычал:

— Когда-нибудь эта обязанность перейдет ко мне. — Дерек заметил, что по ее лицу пробежала тень, и он поспешил переменить тему, прежде чем она напомнит ему, что у них нет будущего. — Какая это тяжелая работа — быть первой лондонской красавицей.

Это замечание, как он и надеялся, заставило се засмеяться.

— Ты даже представить себе не можешь, насколько тяжелая, — с наигранной серьезностью уверила она его. — Одно постоянное применение датского лосьона уже изматывает.

А какой он дорогой! Просто ужас! А его нужно огромное количество.

Он сделал вид, будто изучает ее лицо.

— Тебе ни за что не удастся убедить меня в том, что у тебя такая кожа только благодаря датскому лосьону.

Он наклонил голову, чтобы поцеловать ее, но она увернулась.

— Это скорее не от датского лосьона, а от клубники.

— От клубники?

— Ее мнут и мажутся ею, чтобы улучшить цвет лица. А кусочки огурца прикладывают к векам, чтобы избежать припухлости. О, а еще масло какао для рук… Наверно, остатками всех этих продуктов, которые я размазывала по своей коже, можно было бы накормить целую армию.

— Дай посмотреть, каков эффект, — попросил Дерек, потянув за перчатку. Но она была надежно застегнута на пуговицу на запястье, иначе Синтия и оглянуться бы не успела, как он стянул бы се. Эти пуговицы здорово ему мешали, да и Синтия, хохоча, отдергивала руку, так что между ними завязалась небольшая потасовка. Кончилось тем, что ее руки оказались у нее за спиной, а сами они — крепко прижатыми друг к другу.

— Что ты делаешь? — не на шутку испугалась Синтия.

— Хочу научить тебя кое-чему, что стоит знать. — Он усмехнулся и повел бровями. — Иногда, миледи, сдаться в борьбе очень даже полезно. — Она начала было протестовать, но он поцелуем заставил ее молчать. Наблюдать за тем, как легко ее было отвлечь, доставляло ему большое удовольствие. Уже через секунду ее тело обмякло и она полностью отдалась во власть поцелуя. Однако она была способной ученицей и быстро поняла, как можно выиграть борьбу. Он целовал ее с такой жадностью, что потерял над собой контроль и уже не так крепко держал се руки. Воспользовавшись этим, она выскользнула из его объятий. Он зарычал в притворном гневе, а она рассмеялась и начала отталкивать его, упираясь кулаками ему в грудь, но только до тех пор, пока он снова не схватил ее за руки и не начал опять целовать. Ее игривость пришлась ему по душе. Он подозревал, что мало кто знает эту сторону ее характера.