Непримиримость - [17]
А по тыловым городам двигались в четком строю юнкера-манифестанты, неся плакаты: «Война за свободу до победного конца!»
О какой, собственно, войне речь в данном случае? Понимай как знаешь…
Выслушав всевозможнейших ораторов, рвал на себе гимнастерку вконец запутавшийся Митрохин:
— Чего на войну взъелись? Через войну я, можно сказать, в разум вошел. А тут, окромя вшей, шпиёны развелись. Мутить нашего брата? Англичанин и хранцуз с нами, мериканцы за нас. Вот она, победа, поднажать только — и сомнем немца! А вы — нам нож в спину? Вильгельму спасаете от штыков русских? Долой шпионов!
Но почему-то помалкивал угрюмо ефрейтор Фомичсв, прежде такой словоохотливый. И — что удивительнее всего — подошел к Митрохину на своих гнутых ножках подпоручик Лютич, алея революционным бантом, взглянул побывало ласково и сказал так, чтобы всем было слышно:
— Молодец, Митрохин! Молодец, солдат! Лучше всех высказался. И если было когда что не так меж нами… то не со зла я, поверь! То треклятый царский режим калечил наши души.
Митрохин глядел на подпоручика, на его алый бант и бестолково моргал светлыми ресницами.
…А из глубины России движутся к фронту все новые и новые ударные батальоны. Вот она, свежая сила, идущая на смену переутомленным и разлагающимся фронтовым частям, реальная вооруженная сила, на которую можно рассчитывать и опереться в любом наидерзновеннейшем политическом мероприятии! Такие мысли будоражили неугомонного Михаила Артемьевича Муравьева, который будет вскоре назначен председателем «Центрального исполкома по формированию революционной армии из добровольцев тыла для продолжения войны с Германией». За особые заслуги в формировании ударных батальонов и в борьбе против разлагающих армию антиоборонческих настроений Керенский присвоит капитану Муравьеву звание подполковника.
12. ПОПРАВКА К РЕЗОЛЮЦИИ
Семьдесят шесть подольских большевиков собрались июльским утром, чтобы обсудить свои дела. Председательствующий Матрозов объявил весьма насыщенную повестку дня, секретарь Калнин приготовился вести протокол.
Иосиф сидел сосредоточенный, обдумывая свое предстоящее выступление и в то же время слушая других товарищей. Время для обдумывания еще оставалось: его вопрос был в повестке девятым по счету.
События последнего времени сами подсказывали, что предлагать и что делать. Теперь не оставалось никаких сомнений в том, что Временное правительство не имеет ничего общего с революцией, более того — враждебно ей. И, следовательно, должно быть лишено какой бы то ни было государственной власти. А разоблачать его надо с исключительной решительностью, до полной наготы. Временщики обанкротились буквально во всем. Куда ни ткни — всюду все расползается, как подгнившая дерюга.
Взять, к примеру, экономику. Ничего нового — повторялось то же, что было и при Николае: вся экономика страны подчинялась военным нуждам, это неминуемо приводило к необратимому процессу хозяйственной разрухи, и в результате сами военные нужды неизбежно не удовлетворялись. Образовался порочный круг. Временные горе-правители не выдумали пороха, пытаясь еще в марте выйти из этого порочного круга с помощью так называемого «Займа свободы».
«…Облигации сего займа выпускаются на 55 лет и погашаются по нарицательной цене, в течение 49 лот, тиражами, производимыми один раз в год, в декабре, начиная с 1922 года. До 16 марта 1927 года не будет приступлено к досрочному погашению ни посредством усиленных тиражей, ни путем конверсии или выкупа…»
Размахнулись: пятьдесят пять лет… сорок девять лет… экий, право, исторический оптимизм! А на каком основании, спрашивается? «Не будет приступлено» до двадцать седьмого года? Да вообще «не будет приступлено» — никогда! Ни «посредством усиленных тиражей, ни путем конверсии». Не то что до двадцать седьмого или до двадцать второго — до восемнадцатого года не просуществует такой заем! Потому что не просуществуют выпустившие его временщики, Иосиф убежден в этом.
На что же они рассчитывали? Хотел бы он знать… А на что рассчитывают все им подобные — на обилие доверчивых. Доверчивость… она порождается природным свойством человека: в лихую годину не терять надежды на лучшее будущее, на удачу. Доверчивых в России хоть отбавляй. Только с каждым новым разочарованием их становится все меньше. И все больше появляется таких, которые начинают понимать: никакой добренький дядя не выручит, надо надеяться только на свои силы — на свои руки и глаза, на свой разум и свою волю. «Никто не даст нам избавленья — ни бог, ни царь и не герой…» А герои, между прочим, революции нужны, и она их породит. Непременно!
Во Временном правительстве что-то не видать героев. Керенский? Этот зачинщик злополучного июньского наступления? Он еще наломает дров, только дайте ему безраздельную власть, к которой он так откровенно рвется.
И теперь все эти неудачи пытаются свалить на большевиков?
Еще бы! Политическим банкротам всегда позарез требуется козел отпущения — лишь бы уберечь свою заживо гниющую шкуру.
Иосифу припомнилась нелепая, злая карикатура, которую он видел на днях в одном журнале. Некая мрачная фигура — на фоне светлого облака и серого силуэта Петронавловки. Поднят волосатый кулачище. В другой руке, прижатой к боку, — листы «Правды». По всей одежде — одно и то же слово: «долой», «долой», «долой»… Звероподобная морда громилы. И надпись: «Идеал большевика». Иосиф оглянулся, посмотрел на лица товарищей — нет, ни одно из них даже отдаленно не похоже на к изображенный зловредным карикатуристом «идеал»: разные лица у подольских большевиков, но все одинаково одухотворенные, с чистым, открытым взором. А вот на физиономию черносотенца, с которым Иосифу как-то пришлось не только словами переведаться, нарисованный монстр явно смахивает. Не исключено, кстати, что вскоре снова доведется столкнуться с ему подобными: денечки начинаются горячие…
В увлекательной исторической повести Б. И. Хотимского рассказывается о начальном этапе жизни восточных славян, о том времени, когда на смену отжившему первобытнообщинному строю приходил новый строй — феодальный. Книга повествует об основании города Киева, являвшегося на протяжении многих столетий столицей влиятельного славянского государства — Киевской Руси.Для среднего и старшего школьного возраста.
Книга рассказывает об известных участниках революции и гражданской войны: И. Варейкисе, М. Тухачевском, В. Примакове и других. Читатели узнают и о мятеже левых эсеров, поднятом М. Муравьевым, судьбе бывшего прапорщика М. Черкасского, ставшего одним из командиров Красной Армии.
Роман-легенда Бориса Хотимского «Поляне» посвящен жизни, трудам и войнам славянских племен, заселявших Поднепровье и соседние районы в VI веке нашей эры. Герои произведения — полулегендарный Полянский князь Кий, его братья Хорив и Щек, сестра Лыбедь, дружинники и хлеборобы — наши далекие предки Художественный вымысел, основанный на знании исторической эпохи, помог автору рассказать об основании города Киева, матери городов русских.
Новую книгу москвича Бориса Хотимского составляют произведения, повествующие о событиях и героях различных времен, но так или иначе затрагивающие острые проблемы современности.Действие повести «Река — Золотое Донышко» разворачивается в первое десятилетие после Великой Отечественной войны, судьбы многих героев подвергаются нелегким испытаниям… «Сказание о Тучковых» посвящено подвигу одного из героев войны 1812 года; «Ноктюрн Бородина» — противоречивым исканиям выдающегося русского композитора и ученого; «Слоны бросают бревна» — произведение, весьма необычное по форме, рассказывает о жизни современных журналистов.Творчество Бориса Хотимского давно привлекает читателей: писатель сочетает интерес к истории со сложными сегодняшними проблемами борьбы за справедливость, за человеческое достоинство.
Более тридцати лет Елена Макарова рассказывает об истории гетто Терезин и курирует международные выставки, посвященные этой теме. На ее счету четырехтомное историческое исследование «Крепость над бездной», а также роман «Фридл» о судьбе художницы и педагога Фридл Дикер-Брандейс (1898–1944). Документальный роман «Путеводитель потерянных» органично продолжает эту многолетнюю работу. Основываясь на диалогах с бывшими узниками гетто и лагерей смерти, Макарова создает широкое историческое полотно жизни людей, которым заново приходилось учиться любить, доверять людям, думать, работать.
В ряду величайших сражений, в которых участвовала и победила наша страна, особое место занимает Сталинградская битва — коренной перелом в ходе Второй мировой войны. Среди литературы, посвященной этой великой победе, выделяются воспоминания ее участников — от маршалов и генералов до солдат. В этих мемуарах есть лишь один недостаток — авторы почти ничего не пишут о себе. Вы не найдете у них слов и оценок того, каков был их личный вклад в победу над врагом, какого колоссального напряжения и сил стоила им война.
Франсиско Гойя-и-Лусьентес (1746–1828) — художник, чье имя неотделимо от бурной эпохи революционных потрясений, от надежд и разочарований его современников. Его биография, написанная известным искусствоведом Александром Якимовичем, включает в себя анекдоты, интермедии, научные гипотезы, субъективные догадки и другие попытки приблизиться к волнующим, пугающим и удивительным смыслам картин великого мастера живописи и графики. Читатель встретит здесь близких друзей Гойи, его единомышленников, антагонистов, почитателей и соперников.
Автобиография выдающегося немецкого философа Соломона Маймона (1753–1800) является поистине уникальным сочинением, которому, по общему мнению исследователей, нет равных в европейской мемуарной литературе второй половины XVIII в. Проделав самостоятельный путь из польского местечка до Берлина, от подающего великие надежды молодого талмудиста до философа, сподвижника Иоганна Фихте и Иммануила Канта, Маймон оставил, помимо большого философского наследия, удивительные воспоминания, которые не только стали важнейшим документом в изучении быта и нравов Польши и евреев Восточной Европы, но и являются без преувеличения гимном Просвещению и силе человеческого духа.Данной «Автобиографией» открывается книжная серия «Наследие Соломона Маймона», цель которой — ознакомление русскоязычных читателей с его творчеством.
Работа Вальтера Грундмана по-новому освещает личность Иисуса в связи с той религиозно-исторической обстановкой, в которой он действовал. Герхарт Эллерт в своей увлекательной книге, посвященной Пророку Аллаха Мухаммеду, позволяет читателю пережить судьбу этой великой личности, кардинально изменившей своим учением, исламом, Ближний и Средний Восток. Предназначена для широкого круга читателей.
Фамилия Чемберлен известна у нас почти всем благодаря популярному в 1920-е годы флешмобу «Наш ответ Чемберлену!», ставшему поговоркой (кому и за что требовался ответ, читатель узнает по ходу повествования). В книге речь идет о младшем из знаменитой династии Чемберленов — Невилле (1869–1940), которому удалось взойти на вершину власти Британской империи — стать премьер-министром. Именно этот Чемберлен, получивший прозвище «Джентльмен с зонтиком», трижды летал к Гитлеру в сентябре 1938 года и по сути убедил его подписать Мюнхенское соглашение, полагая при этом, что гарантирует «мир для нашего поколения».
Творчество Льва Славина широко известно советскому и зарубежному читателю. Более чем за полувековую литературную деятельность им написано несколько романов, повестей, киносценариев, пьес, много рассказов и очерков. В разное время Л. Славиным опубликованы воспоминания, посвященные И. Бабелю, А. Платонову, Э. Багрицкому, Ю. Олеше, Вс. Иванову, М. Светлову. В серии «Пламенные революционеры» изданы повести Л. Славина «За нашу и вашу свободу» (1968 г.) — о Ярославе Домбровском и «Неистовый» (1973 г.) — о Виссарионе Белинском.
Валерий Осипов - автор многих произведений, посвященных проблемам современности. Его книги - «Неотправленное письмо», «Серебристый грибной дождь», «Рассказ в телеграммах», «Ускорение» и другие - хорошо знакомы читателям.Значительное место в творчестве писателя занимает историко-революционная тематика. В 1971 году в серии «Пламенные революционеры» вышла художественно-документальная повесть В. Осипова «Река рождается ручьями» об Александре Ульянове. Тепло встреченная читателями и прессой, книга выходит вторым изданием.
Армен Зурабов известен как прозаик и сценарист, автор книг рассказов и повестей «Каринка», «Клены», «Ожидание», пьесы «Лика», киноповести «Рождение». Эта книга Зурабова посвящена большевику-ленинцу, который вошел в историю под именем Камо (такова партийная кличка Семена Тер-Петросяна). Камо был человеком удивительного бесстрашия и мужества, для которого подвиг стал жизненной нормой. Писатель взял за основу последний год жизни своего героя — 1921-й, когда он готовился к поступлению в военную академию. Все события, описываемые в книге, как бы пропущены через восприятие главного героя, что дало возможность автору показать не только отважного и неуловимого Камо-боевика, борющегося с врагами революции, но и Камо, думающего о жизни страны, о Ленине, о совести.
Леонид Лиходеев широко известен как острый, наблюдательный писатель. Его фельетоны, напечатанные в «Правде», «Известиях», «Литературной газете», в журналах, издавались отдельными книгами. Он — автор романов «Я и мой автомобиль», «Четыре главы из жизни Марьи Николаевны», «Семь пятниц», а также книг «Боги, которые лепят горшки», «Цена умиления», «Искусство это искусство», «Местное время», «Тайна электричества» и др. В последнее время писатель работает над исторической темой.Его повесть «Сначала было слово» рассказывает о Петре Заичневском, который написал знаменитую прокламацию «Молодая Россия».