Неприкосновенное сердце - [36]

Моя мать с мужем уехали, когда Адам сказал, что мы вроде как неожиданно оказались на каких-то островах. Не знаю, что я должна была чувствовать, но испытывала я именно облегчение, что не нужно будет объяснять и врать.

Адам сказал мне правду, так что я была ему должна. Сказать глаза в глаза я все равно бы не смогла, так что как только я вошла в дом, набрала его номер.

— Привет, — начала я, попадая на голосовую почту. — Я не расскажу тебе всего. Просто не могу, — покачала головой, хоть и понимала, что он все равно не видит. — Но я должна тебе за правду, а долги я отдаю. Жаль, что ты не узнаешь той Донны, которая жила семь или десять лет назад. Она бы тебе понравилась. Она была веселой и всегда смешной. Любила мир и доверяла людям. Ты бы полюбил меня, Адам. Тебе такие нравятся, но я все равно отличалась бы от них. В моих глазах ты бы видел не только мир, но и космос. Алекс — человек, который поломал меня, но в определенный момент также научил жить. Да, именно он научил меня понимать, что ничего не бывает надолго. Сегодня мы тут, а завтра нас уже нет. Всех уносит, только каждый выбирает сам, насколько далеко. Мы горели, и я любила его, — запнулась я на мгновение, собиралась сказать вслух второй раз в жизни следующее: — Мы ехали с очередной тусовки. Курили травку или еще что-то. Я была не в себе и вырвала у Алекса руль. Мы смеялись и, не заметив машину, которая ехала нам навстречу, попали в аварию. Я была за рулем и убила мужчину, который находился в другой машине, — не останавливала я слезы. — А потом Алекс взял всю вину на себя. Он защитил меня, и его жестокость проявлялась не сразу. Он не всегда был таким, Адам. Поэтому, если ты хочешь посадить его за решетку, я тебе в этом не помогу, — села я на диван. — Никогда. Он был рядом на протяжении многих лет. Я знаю его так долго. Алекс был свидетелем стольких моментов. Он читал меня как открытую книгу, и я любила его. Я буду помогать тебе, только если узнаю, что он сделал, и мало что заставит меня изменить свое решение. Я никогда не изменю своим принципам и верности. Даже если ради этого придется пожертвовать тобой.

Чтобы не оставаться надолго одной, я оделась, спустилась на стоянку и, сев в машину, направилась подальше от этого места. Мне захотелось просто посидеть в парке, и я направилась именно туда. Купив чашку латте, я устроилась на лавочке возле фонтана, который сейчас стоял, как статуя, и ушла в свои мысли.

Жизнь — забавная штука. Порой плохие вещи происходят с хорошими людьми — и это несправедливо. В итоге, на сколько мы ни были бы людьми, монстры внутри нас берут верх.

Я так редко тут бывала. Родители гуляли с детьми, дальше за перегородкой люди выгуливали собак, и также я увидела художника. Я подошла ближе, чтобы посмотреть на его творение. Картина вызывала самые банальные, но в то же время запоминающие чувства. Парня, который, возможно, рисовал своих демонов и изображал их в огне. Его рисунок был неповторим, как отпечатки пальцев. Настолько индивидуально поразительным, что при одном взгляде на это произведение искусства человек терял счет времени. Сам художник был высоким мужчиной с поразительно умными и проницательными голубыми глазами. Он смотрел прямо в душу, выкладывая все свои мысли на мольберт. Как часто мы смотрим и не видим? Но как редко мы можем не смотреть, но замечать? Я не знала характера, голоса и мыслей этого человека, но он был особенным или, как минимум, гением.

— Презрение — погибель, — сидела я очередной раз напротив Меган. — Отношения для тебя должны быть главным приоритетом. Ты их соблюдаешь?

— Я их даже не знаю, — откинулась я на спинку стула. — Мне никто ничего не говорит.

— Готовы ли вы отдавать всю себя кому-то?

— Нет.

— Готовы ли изменить это?

— Нет.

— Смогли бы признать свою ошибку?

— Да.

— Перед Адамом?

— Нет.

— Можете ли вы выслушать его?

— Да.

— Смогли бы сами рассказать ему обо всем?

— Нет.

— Что вы думаете о словах «честность» и «открытость»?

— Это законы, которые я не соблюдаю.

— Вы отличаетесь с ним, — усмехнулась она, смотря на меня. — Вы сильная, а он тренировочный.

— Что вы имеете ввиду? — находилась я в замешательстве.

— У вас много энергии, Донна, но вы мало ее расходуете. Адам же расходует ее, даже если энергии у него в нехватке.

— Он экстраверт, но в то же время замкнутый, — поджала я губы, смотря на свои ногти.

— Когда вы это заметили?

— Недавно, — снова смотрела я на нее. — Также я заметила, что в нем вмещается бунтарь и консерватор.

Приехав домой, я долго не могла сомкнуть глаз. Что-то было не так. Я подумала, что вскоре уеду на какое-то время. Буду купаться в бассейне с видом на бесконечность или сниму замок во французской деревне, в котором время остановилось. Мне нужно, чтобы моя тревожность уменьшилась, и мысли начали приходить в норму. Лучший способ распознать себя — это сделать перерыв в общении с окружающими.

Я так и не смогла усидеть дома и, сев в машину, решила поехать на остров Эллис. Но как только завела мотор, поняла, что хочу рассказать. Хочу рассказать своему другу, что что-то происходит и она нужна мне.

Я заехала за Эмили, и она даже не спросила, куда мы едем. Я любила ее за это. Несмотря на собственную семью на данный момент, я всегда и до сих пор остаюсь ее частью.