Непригодный - [4]

Они отвернулись. Никто на него на смотрел.

- Я вернусь, - сказал Фосс.

Покинув бар, он направился через поле к кораблю. Мышцы болели, сердце устало колотилось от напряжения: ему приходилось работать в два раза энергичнее. Люди из миров земного типа на Сэндовалле жить не могут несколько недель или, возможно, месяц-другой в этой могиле, и усталое сердце окончательно выйдет из строя.

Ко времени, когда он добрался до корабля, в горле у него пересохло, а в глазах чувствовалась резь. Он бросил в ранец все самое легкое и необходимое: компас, фляжку с водой, пищевые концентраты, солевой раствор и еще кое-что. Затем надел ранец на спину. Тот весил всего пять фунтов, в обычных условиях человек едва ли чувствует подобный груз. Здесь же он весил девять фунтов, и Фосс знал, что ранец покажется еще тяжелее, чем теперь, когда он, Фосс, двинется в путь.

На мгновение он присел отдохнуть в пилотском кресле. Затем безжалостно поднял себя на ноги и выбрался из корабля, проделывая каждый шаг по трапу с величайшей осторожностью вместо тех прыжков, которые обычно совершал. Здесь, прыгая, недолго было и ноги переломать.

Послеполуденное солнце стояло высоко над головой. "Десять миль", подумал он. Сколько времени он потратит, чтобы пройти десять миль? Сейчас 13.00. Если он будет делать только две мили в час, он попадет туда до захода солнца.

Наблюдавшая за ним группа Адаптированных что-то закричала ему, когда он вышел. Что именно, он расслышать не мог, но готов был поспорить, они его отнюдь не ободряли.

Он шел, а кругом раскинулась широкая однообразная равнина. То были хорошие земли для фермерства - холмистые, бурые, плодородные, прогретые солнцем. Где-то совсем далеко сгруппировались другие холмы: суровые и крутые, но недостаточно крутые, чтобы назвать их горами. Воздух был теплым. Грязная бурая дорога вилась среди фермерских угодий в направлении соседнего поселка, куда занесло Кэрол. Прелестная страна. Слишком добрый мир, чтобы позволить ему пропадать напрасно, почему и создали Адаптированных, чтобы было кому здесь жить. Но Фосс в здешний пейзаж не вписывался, и знал это. Он заставлял себя тащиться все дальше. Мышцы, рассчитанные на поддержку человека в 170 фунтов весом, ныли под грузом 306 фунтов, а связки перенапряглись. Он чувствовал себя громоздким тучным, невозможно тяжелым и невероятно слабым. Пот ручьями струился по его телу. Некоторое время спустя он остановился и вырезал себе посох из дерева, росшего на обочине. Потребовались титанические усилия, чтобы отделить от ствола ветви и побеги. Ко времени, когда работа была закончена, он задыхался и хрипел. Он двинулся дальше, подталкивая себя вперед острыми сучками на палке.

К концу первого часа он одолел 2,5 мили. Это было чуть лучше, чем он рассчитывал, но от перенапряжения он начал спотыкаться, и в течение второго часа дела обстояли далеко не так хорошо. Педометр, который он захватил, показывал, что позади осталось только 4 мили плюс двести ярдов. Шаг его замедлялся.

Осталось - шесть миль.

Он механически волочил ноги, не заботясь о своей осанке, и вообще не заботясь ни о чем, кроме чистого: "ногу туда, другую - сюда", что должно было привести его к цели.

"С каждым шагом ты все ближе", - подумал он, и тут же стал напевать: "С КАЖдым ШАгом ТЫ все БЛИже", и на очередной ударный слог делал шаг вперед. "С КАЖдым ШАгом ТЫ все БЛИже", снова и снова. Пока ритм не стал замедляться... "С КАЖДЫМ... ШАгом... ТЫ все... БЛИже..." Интервалы между толчками делались все длинней и длинней.

И наконец он упал на какую-то кочку у обочины, дабы передохнуть. Он едва дышал. Сердце билось так сильно, что он всем телом содрогался при каждом ударе. Затем он подумал о насмешниках - Адаптированных, ожидавших его где-то позади, а, возможно и топавших следом в ожидании момента, когда он выдохнется. Он поднялся, опираясь на посох, и зашагал вперед.

Что это значит - 1,8 ускорений свободного падения? - спросил он себя. Черт возьми, да в звездолете ему сколько угодно раз приходилось выносить и 5, и 6!

Ну да - по десять секунд подряд, - ответил он себе.

Он проверил часы. Затем - педометр. Цифры расплывались перед глазами. Вот уже три с половиной часа, как он покинул колонию, а прошел чуть более пяти миль. Он все заметней и заметней выбивается из графика.

С КАЖдым ШАгом ТЫ все БЛИже...

Он протащил левую ногу вперед, поставил ее наземь, провел мимо нее правую, затем - левую, снова - правую... Он утратил представление о ходе времени, о расстояниях, обо всем. Он постоянно посматривал на циферблат, но в этом не было смысла. Время от времени, когда он об этом вспоминал, он вынимал из ранца таблетку и глотал. Таблетка давала ему сил пройти еще немного, и все же - очень немного.

Небо потемнело. Солнце пропало из виду. Дневное тепло улетучилось в космическое пространство. Фосс брел дальше. Всего десять миль, посмотрим, как ты их пройдешь.

В поле его зрения возникли дома, улицы, люди.

Нет, не люди. Адаптированные. Приземистые гротескные коротышки. Фосс обнаружил, что глядит сверху вниз в грубое смуглое лицо. Он наклонился вперед, опираясь на посох, пытаясь отдышаться.