Непричесанные разговоры - [69]
– Кроссовки. Откуда мне было знать, что они понадобятся?
Пройдя через ворота вольера с оленями, Кора пошла по тропинке. Деревья-великаны, густой смолистый запах, лесная прохлада. Следы оленей на мягкой земле у края тропки.
– Барахло, – продолжала Кора. – Всякая детская дребедень, о которой я понятия не имела, пока ее у меня не стали клянчить. Как они здорово врали: «Ах, у всех есть, а у меня нет!» Игровые приставки, трансформеры, горные велосипеды. Господи. Никто мне о них не рассказывал!
Кора очутилась у развилки: одна тропа круто взбиралась вверх сквозь густые заросли, а другая, широкая, вела дальше в лес. Кора выбрала ту, что потруднее, и пустилась вверх по склону холма в чащу. Дышать стало трудно, заныли икры.
Утром, перед уходом, Кора, встав на четвереньки, сунула голову в холодильник в поисках чего-нибудь съестного, и тут в кухню зашел Сэм.
– Что ты делаешь?
– Стою на четвереньках, ищу, чем бы поживиться, и ругаюсь последними словами. Я мать как-никак – чего же ты еще ждал?
– От тебя, мам, ничего другого.
– Не смей мамкать.
– Прости.
– Перестань со мной так разговаривать.
– Как?
– Свысока. Как сейчас. Этого я не потерплю.
Он засмеялся.
– Мне нечего взять на прогулку, – вздохнула Кора.
Сэм принес ей из своей комнаты шоколадный батончик и бутылку воды:
– Вот, возьми. Только не вздумай есть, пока не доберешься до леса. Я же тебя знаю! Вечно тебе не терпится!
Год назад Сэм ушел из дома и поселился с подружкой. А когда они расстались, вернулся. Но стал чужой, взрослый. Больше им не покомандуешь. А жаль. Поэтому Колу доставалось за двоих, ведь Коре нужно было кого-то воспитывать.
Тяжело дыша, Кора продиралась сквозь чащу. Впереди ждут чудесные картины, награда за тяжкий путь.
– Родительский день! – продолжала свой список она. – Терпеть его не могла! Торчишь на жестком стуле и ждешь, когда с тобой заговорят, как с маленькой. (Раз-два, вдох-выдох.) Ох уж эти мальчишки. Неряхи, оболтусы!
Наконец Кора выбралась из зарослей, и перед ней открылся удивительный мир, который был спрятан за густой стеной сосен. Река, бурые холмы с остатками пурпура – октябрь как-никак. Слабый ветерок принес запах горных вершин, до которых ей сегодня не добраться. Идти стало приятней, вернулась желанная легкость. Как по утрам, когда Кора бегала по Лейт-Линкс, вся жизнь свелась к движению. В такие моменты все было просто и ясно. Кора ни о чем не думала. Оставались лишь ее тело и мир вокруг. Лишь стук сердца, бодрящий воздух в легких и размеренный топот ног по дорожке. Кора любила это состояние, очищавшее душу, помогавшее пребывать в здравом уме.
– Они писали в банки из-под кока-колы! Брр… Липкие руки, грязные штанишки!
Кора стремительно поднималась по горному склону, тропа поддавалась под ногой, в стороны летели мелкие камушки. Из горы выступали глыбы кварца; заяц метнулся вверх по склону.
– Спагетти «Алфабетти»! – кричала Кора, и голос ее дробился о скалы. – Прощайте! – Она втянула носом воздух. – Картофельные вафли, жареная картошка, сосиски «Ви-Вилли-Винки», фасоль, до свидания! – До свидания. До свидания. До свидания.
Горное эхо отвечало Коре, все дальше разнося ее слова. Кора опустилась на землю, залюбовалась видом.
– Гамбургеры, – вздохнула она, – молочные коктейли, карамельный йогурт, хрустящий картофель с томатным соусом, вишневая кола, рыбные палочки, курятина – прощай, все жирное и липкое! Скучать не буду!
Кора двинулась в обратный путь, на ходу жуя батончик. Два часа. Еще два часа идти до стоянки и три часа ехать. Домой она доберется уже в темноте, а фары у машины скверные.
За рулем Кора слушала Рахманинова, к которому с недавних пор пристрастилась. По субботам, после «грибной охоты», Эмили Бойл каждый раз выстукивала на столе Третий концерт для фортепиано с оркестром, и сейчас, слушая записи, Кора поняла, до чего хорошо та играет. Стук пальцев по дереву звучал почти как музыка.
– Слышите? – объясняла Эмили. – Всего три движения – и вот вам вступление. Здорово придумано, правда?
Кора и Эллен кивали.
– Верно, – соглашались они. – Надо же! Не глядя на них, миссис Бойл с улыбкой добавляла:
– Сдается мне, вы обе за дурочку меня держите. Но вы погодите немного – увидите.
Может быть, она и вправду знала Рахманинова, рассуждала про себя Кора. Машина громыхала по долине через Кирриемуир; у Гламиса – поворот направо, а дальше – через Перт, по скоростному шоссе и домой.
– Уже недолго, – подбодрила себя Кора.
В машине гремела музыка. «Интересно, давно ли миссис Бойл живет одна? И кто был мистер Бойл? Скоро и я останусь одна. Мальчишки уйдут из дома, и пусть не будет больше разора, грязи и всякого хлама с улицы, все равно буду по ним скучать. Очень скучать». Пленка кончилась. Музыка оборвалась, заорало радио.
– Золотые хиты! – радостно тараторил диск-жокей. – Мелодии из прошлого!
– Еще чего! – воскликнула Кора. – Вас тут не хватало. Только не это! Хватит с меня мелодий из прошлого. – Кора перевернула кассету и громогласно объявила: – Рапсодия на тему Паганини. Опус сорок третий! – Она, как и Эллен, любила изображать миссис Бойл.
Дом без ребят опустеет. Будут ли они приходить к ней? Для сыновей она сделала все, что могла.
Может ли обычная командировка в провинциальный город перевернуть жизнь человека из мегаполиса? Именно так произошло с героем повести Михаила Сегала Дмитрием, который уже давно живет в Москве, работает на руководящей должности в международной компании и тщательно оберегает личные границы. Но за внешне благополучной и предсказуемой жизнью сквозит холодок кафкианского абсурда, от которого Дмитрий пытается защититься повседневными ритуалами и образом солидного человека. Неожиданное знакомство с молодой девушкой, дочерью бывшего однокурсника вовлекает его в опасное пространство чувств, к которым он не был готов.
В небольшом городке на севере России цепочка из незначительных, вроде бы, событий приводит к планетарной катастрофе. От авторов бестселлера "Красный бубен".
Какова природа удовольствия? Стоит ли поддаваться страсти? Грешно ли наслаждаться пороком, и что есть добро, если все захватывающие и увлекательные вещи проходят по разряду зла? В исповеди «О моем падении» (1939) Марсель Жуандо размышлял о любви, которую общество считает предосудительной. Тогда он называл себя «грешником», но вскоре его взгляд на то, что приносит наслаждение, изменился. «Для меня зачастую нет разницы между людьми и деревьями. Нежнее, чем к фруктам, свисающим с ветвей, я отношусь лишь к тем, что раскачиваются над моим Желанием».
«Песчаный берег за Торресалинасом с многочисленными лодками, вытащенными на сушу, служил местом сборища для всего хуторского люда. Растянувшиеся на животе ребятишки играли в карты под тенью судов. Старики покуривали глиняные трубки привезенные из Алжира, и разговаривали о рыбной ловле или о чудных путешествиях, предпринимавшихся в прежние времена в Гибралтар или на берег Африки прежде, чем дьяволу взбрело в голову изобрести то, что называется табачною таможнею…
Отчаянное желание бывшего солдата из Уэльса Риза Гравенора найти сына, пропавшего в водовороте Второй мировой, приводит его во Францию. Париж лежит в руинах, кругом кровь, замешанная на страданиях тысяч людей. Вряд ли сын сумел выжить в этом аду… Но надежда вспыхивает с новой силой, когда помощь в поисках Ризу предлагает находчивая и храбрая Шарлотта. Захватывающая военная история о мужественных, сильных духом людях, готовых отдать жизнь во имя высоких идеалов и безграничной любви.
Герои романа выросли в провинции. Сегодня они — москвичи, утвердившиеся в многослойной жизни столицы. Дружбу их питает не только память о речке детства, об аллеях старинного городского сада в те времена, когда носили они брюки-клеш и парусиновые туфли обновляли зубной пастой, когда нервно готовились к конкурсам в московские вузы. Те конкурсы давно позади, сейчас друзья проходят изо дня в день гораздо более трудный конкурс. Напряженная деловая жизнь Москвы с ее индустриальной организацией труда, с ее духовными ценностями постоянно испытывает профессиональную ответственность героев, их гражданственность, которая невозможна без развитой человечности.
С чего начинается близость? И когда она заканчивается? Почему любовь становится привычкой, а супружество — обузой? И можно ли избежать этого? Наверняка эти вопросы рано или поздно встают перед любой парой. Но есть ли ответы?..«Обыкновенная пара» — ироничная, даже саркастичная история одной самой обыкновенной пары, ехидный портрет семейных отношений, в которых недовольство друг другом очень быстро становится самым главным чувством. А все началось так невинно. Беатрис захотелось купить новый журнальный столик, и она, как водится у благонравных супругов, обратилась за помощью в этом трудном деле к своей второй половине — Бенжамену.
Вы когда-нибудь ревновали? Скорее всего, да. И скорее всего, ревность не доставила вам приятных минут. Зато доставила массу необычных и очень сильных эмоций. Как и Розамунде, героине книги Селии Фремлин. Розамунда всегда считала себя счастливой женщиной — муж, сын, дом, милые семейные заботы, никаких особых треволнений. Но однажды в соседний дом въезжает новая жилица. Некрасивая, коренастая, одевается как попало… И тем не менее эта заурядная женщина вдруг становится всеобщей любимицей. Все соседи только о ней и говорят, да что там — соседи, родной муж в открытую восхищается новой соседкой и не замечает, что Розамунда холодна к соседке.
Обворожительный миллионер и заурядная журналистка… Какая страшная тайна навсегда связала их вместе и сделала заложниками испепеляющей и невероятной страсти, противоречащей здравому смыслу? Любовь и ненависть, гремучая смесь брутальной эротики, боли и наслаждения, и смертельно опасная игра с непредсказуемым финалом. Окунитесь в водоворот страстей и грехов, расплата за которые слишком высока…
Роман «Дэниэл молчит» — об отваге и самопожертвовании, о женской сути и о природе любви, о драме современной молодой женщины, готовой на все, лишь бы вылечить своего сына.Мелани живет в Лондоне с мужем и двумя детьми. У них образцово-показательная семья. Но, когда младшему сыну Дэниэлу ставят диагноз «аутизм», идиллия рушится точно карточный домик. Дэниэл не спит ночами, часто плачет и упорно отказывается говорить. Пока муж ищет утешения в объятиях бывшей подруги, Мелани одержимо пытается помочь своему мальчику, действуя вопреки медицинским рекомендациям, светским условностям и советам ближних.