Непраздные рассказы - [2]

Кормящей маме болеть нельзя (лирическое отступление)

Декабрь. В этом году он выдался сырым и бесснежным. Я чувствую ломоту и приближение простуды. Но мне нельзя! Я кормлю грудью, да еще может быть... Нет, ни в коем случае не болеть! Я прибегаю к проверенному способу — иду на пять минут в солярий. Не дороже колдрекса, но насколько приятней! Тело прогревается загаром, и намечающийся насморк рассасывается, организм склеивается (это никак не универсальный совет, так, к сведению — ведь в это время ни в коем случае — антибиотики). Дома пью чаек с лимоном, в нос — луковый сок. Мы бодро шагаем дальше по жизни.

Четвертые сутки

Есть женщины, которые чувствуют свою беременность с самого начала, с момента прикрепления этого космического тела к другому телу, называемому по-белоруски так ласково «улонне». Происходит это на 4-6 день от зачатия. Я, конечно, ничего не чувствую, материнский инстинкт перебит высшим образованием — всегда ошибаюсь с полом малыша.

Но главное-то я знаю! Кроме сердца у меня еще голова есть. Через неделю начинаю прислушиваться к себе. Как бессонной ночью вслушиваешься в тикающую, скрипящую, дышащую темноту дома, так и я — в себя. Тут потянуло, там кольнуло, прыщики на лице появились — ох, знаем мы, такие приметы только к одному. Спешу в интернет вычислять дату родов, смотреть дневник беременности, когда же мой пупсик достигнет размера макового зернышка? Ого, уже там какое-то сердечко бьется, уже нервная трубка, а вот и ручки-ножки! Заглядываю в сентябрьский именослов. Так, кто тут у нас? Кукша, Пимен, Ливерий, Анфиса, Шушаника — что-то не очень. Стоп. А кто же будет — мальчик или девочка? Хорошо, с именем потерпим до УЗИ...

День двух полосок

К приближению определяющего дня напряжение возрастает. Никто, конечно, ничего не подозревает. Я только вышла из декрета, начала получать зарплату и откладывать на новую квартиру. Ставлю спектакли, пишу диссер и ежемесячно на четыре дня езжу «отдыхать от семьи» в школу журналистики в другой город.

Но тут я начинаю просыпаться по ночам, наполненная какими-то творческими планами и ощущением всеобъемлющего счастья. С особым умилением смотрю на неспокойно спящих детей, они, как и родители — холерики, и доставляют нам беспокойство даже во сне. С восхищением взираю на мужа, плачу от любви к нему. Жду Нового года, до которого всего несколько дней и думаю, что же я положу под елочку супругу.

Вот и третьего жду,

Опять — умирать.

Тлеть как зерно, унизиться как земля,

растекаться живительной влагой, струиться,

становиться конечной, становиться

для кого-то началом, точкой отсчета.

Господи, Ты знаешь как это, Сам родился —

как выпал снегом с небес и растаял.

Что толку камлать?

Спасибо, что, посылая дары,

даешь и силы их принять!

Подарок

Елка уже стоит в зале, поблескивает дождиком, благоухает лесной свежестью. Накануне, накупив с десяток тестов и сладостно убедившись на каждом «вы беременны!», кладу их мужу в подарок — в новые теплые носки. А пусть теперь побегает многодетный папа...

Но муж меня раскалывает еще до курантов и брызг шампанского: я прихожу из магазина с кипой журналов для беременных и, пренебрегая готовкой постных салатиков, сажусь их листать. Мой дорогой, оказывается, стоит у меня за спиной и соображает, прищурив глаз.

Слезы, объятья, заверения в вечной любви. Муж припоминает, как я в прошлый раз положила ему тест в книгу «Здравствуй, малыш!» и вручила почитать в дальнюю поездку, как он нехотя ее раскрыл на третий день и выронил заветную палочку с двумя полосками.

А в первый раз, узнав о совершившейся беременности, муж от счастья полез на колокольню и звонил, пока батюшка его не позвал начинать задерживающуюся службу.

Я не могу пить кофе

В жизни я ужасная кофеманка, этот напиток могу пить в любое время суток, по три чашки на день — и прекрасно после этого засыпать.

Мои дети с рождения привыкают к запаху утреннего «кофея», с этим связано несколько веселых воспоминаний в нашей семье. Как-то мы стали замечать, что после завтрака из не вовремя убранных чашек исчезает гуща. В конце концов был пойман с поличным годовалый Гриша, поедающий содержимое турки с таким же наслаждением, как Винни-Пух свой мед.

А с Лизочкой было вот как: воспитательница спрашивает дочку, почему так припозднилась в садик, а та ей отвечает: «Папа с мамой всё пили-пили кофе, вот и опоздали».

И вот я просто НЕ МОГУ ВЫНОСИТЬ ДАЖЕ ЗАПАХ КОФЕ. Это что-то! Даже тест не надо делать. Но так как я планирую сохранить свою беременность в тайне (а почему — в следующей главке), приходится маскировать это свое неприятие кофе. Я равнодушно прошу налить мне чашечку и нахожу любое занятие, лишь бы к ней не прикасаться. Но моя хитрая сестренка, которой весть о моей грядущей беременности всегда приходит во сне, уже что-то подозревает и присматривается. Она все просекает, но молчит, так как она — за меня. И пока ничего не спрашивает.

Почему я не хочу, чтобы родные знали о моем положении

Наверное, редкий случай, когда вся семья ждет беременности с нетерпением. Такое происходит при долгом бесплодии вполне благополучной состоявшейся пары, с квартирой, с доходом, кучей бабушек и дедушек. Но, конечно, это не про нас и наших друзей, ютящихся по нескольку поколений в двушках — трешках, с родными, уговаривающими «пожить для себя». Я давно раскусила эту хитрость старшего поколения. Все эти разговоры про наше счастье, «с вас и одного достаточно, его вырастите», «так и просидишь в декрете, когда карьеру будешь делать?», «кто тебе пенсию будет платить?», «муж не выдержит этого бедлама, как он их содержать будет, в конце концов, уйдет!», — все это означает лишь одно: «не вздумай посадить нам на шею своих отпрысков!». Это просто нежелание старшего поколения взять ответственность за внуков, быть готовыми понести некоторые труды и выступить гарантом. Ну и не надо. Мы и не просим. Правильно вы говорите — это мои дети. Воспитывать и содержать их будем муж и я.