Неправильная Золушка - [51]

Достаточно этого было мне, но не ему. Вместе с ним мне пришлось открывать этот злополучный бал. Всего один танец, к концу которого меня трясло, как если бы в светлый искрящийся зал ворвался холод метелей. Всего один танец, за который я изо всех сил пыталась научиться контролировать собственное тело. Играть оказалось не так-то и просто, но у меня был пример для подражания. Пример для подражания, который куда-то исчез.

— Когда я могу покинуть бал? — вопросила я, принимая бокал светлого вина от прислужника.

— Вам тоже наскучило? — улыбнулся мужчина, склоняясь ко мне. — А хотите, сбежим?

Мальчишка. Как есть мальчишка. Очень злой, самолюбивый и властолюбивый мальчишка, считающий, что ему можно абсолютно все.

— Хочу, — осторожно ответила я.

Понимала, что император имеет в виду нас обоих, но по-другому ответить не представлялось возможным. Казалось, специально поставил вопрос таким образом, чтобы я в любом случае осталась в его компании, что здесь, что за пределами зала.

— Хорошо.

Дамиан нашел взглядом церемониймейстера. Получив знак от императора, статный мужчина объявил о том, что всех гостей приглашают на свежий воздух, чтобы лицезреть невероятный салют. Музыка стала громче, гул голосов разрастался, а слуги открывали высокие двери, что вели прямо в сад. Поднявшись, император учтиво кивнул мне и протянул свою руку в желании помочь встать на ноги. Отказываться не стала, хотя безумно хотелось.

Страх оседал в груди. С каждым шагом паника нарастала, а ужас прокатывался по коже волнами мурашек. Куда он ведет меня? Так уверенно, так легко. Незримая улыбка то и дело блуждает по его губам, а я в секунде от того, чтобы трусливо сбежать.

— Я… — попыталась я возразить, но сама не знала на что.

— Не стоит волноваться, Ада. Сегодня наш праздник, и я взял на себя смелость устроить вам небольшой сюрприз. Вы ведь не откажетесь? — Он так смотрел на меня. С какой-то неоправданной надеждой. С просьбой, с мольбой, в которые я ни на секунду не поверила.

Я должна была отказать. Должна была настоять на том, чтобы вернуться в свои покои — в свою крепость. Но, памятуя о том, что сейчас оценивается каждый мой шаг, согласилась. Пошла на уступку, точно зная, что моих просьб этот человек слышать не хотел. Пусть думает, что у него получается наладить со мной отношения. Возможно, тогда он начнет меня слышать.

— Прошу. — Он сам открыл передо мной двери, ведущие на балкон, что был обнесен стеклом.

Отсюда хорошо просматривался сад, но не было ни музыки, ни голосов. Такая желанная тишина, однако в самой неприятной компании из всех возможных.

— Я хотел просить у вас прощения, — произнес он, разливая вино по бокалам, едва мы разместились в креслах, преградой которым был стол. — Я прошу вас найти в себе силы простить меня, хоть мои поступки и не заслуживают прощения. Вы действительно важны для меня. Мне нет оправданий, но я хочу, чтобы вы знали, что я поступил так, потому что боялся услышать отказ. Я влюблен в вас, Аделина, и это чувство вынуждает меня делать безумные вещи. Я надеюсь, что когда-нибудь вы сможете ответить на мои чувства. Я сделаю для этого все возможное, — печально улыбнулся он, выглядя при этом растерянным, раздавленным, раздосадованным мальчишкой.

Никогда! Мне так хотелось это прокричать. Никогда…

— За вас и за то, чтобы мы с вами обеспечили процветание нашей империи, — отсалютовал он мне бокалом.

Пришлось сделать несколько глотков. Во рту давно пересохло от его откровений, но, едва я отставила бокал, мир покачнулся. Пыталась понять, что происходит. Смотрела на Дамиана, который внимательно наблюдал за мной, но перед глазами все расплывалось.

Жар. Нестерпимый жар прокатывался по телу. Щеки вспыхнули молниеносно. Я залпом осушила бокал, пытаясь остудить себя, но стало лишь хуже. Я горела — тело горело. Все внутри плавилось. Хотелось… Хотелось во что бы то ни стало потушить этот пожар. Немедленно вырваться на воздух или окунуться в ледяную воду.

— Аделина, с вами все в порядке? — произнес Дамиан, оказавшись рядом со мной.

Его лицо было так близко. Губы — нереально близко. Смотрела в бездонные очи и тонула в них, желая хоть ненамного, хоть ненадолго прикоснуться к нему. Ощутить тяжесть чужого тела. Пальцы на ногах сводило от невыносимого желания. Не было ни страха, ни благоразумия, только голые инстинкты.

— Я… — шепнула и не узнала свой голос, что звучал хрипло, на выдохе.

Шум. Император в единый миг смел все, что было на столе. Усадив меня на столешницу, смял мои губы в болезненном, но таком желанном поцелуе. Я отвечала ему. Отвечала сама, касаясь его лица, шеи, плеч, сдирая нарядный камзол, отрывая пуговицы. Я так сильно хотела этого, что воздуха не хватало. И его не хватало — было мало касаний, поцелуев, объятий. Я желала другого.

И получила сполна.

Глава 17. Над пропастью во лжи

Аделина.

Утро следующего дня было странным. Я не помнила абсолютно ничего, что происходило после нашего совместного с Дамианом ужина. Да и сам ужин не помнила. Только то, как он произносил тост, а после темнота.

Каждая мышца болела, как если бы я вчера ходила порталом. Ощущала некоторую слабость, но она быстро сошла на нет, едва служанка принесла мне бодрящий отвар. Все повторялось словно в страшном кошмаре. Завтрак в покоях в компании Элен, бессмысленный поход в библиотеку, обед в узком кругу и ужин наедине с императором, который я едва ли помнила на утро.