Непознанное, отвергнутое или сокрытое - [55]

На память о лихой юности ему остались выцветшая гимнастерка, аккуратно заштопанная в двух местах, где ее вместе с хозяином пробили вражеские пули, именной наган, полученный из рук «самого товарища Фрунзе», и фигурка ящерицы из полупрозрачного красноватого камня.

Этой ящеркой дед дорожил больше всего, называя ее своим талисманом. По словам Макароныча, он нашел ее в пещере – в горах Таджикистана в урочище Кухи Малик, где они с бойцами устроились однажды на ночлег. С тех самых пор боец Красной Армии Макар Капитонов не расставался с изящной безделушкой.

Вещица была действительно прелюбопытная и стоила, очевидно, немалых денег. Древний мастер, а фигурка безусловно была древней (хотя и в прекрасной сохранности), столь тщательно обработал камень, что ящерка вышла как живая. Небольшая – сантиметров двадцать длиной – она как будто спала, свернувшись кольцом. Приоткрытый рот, полный маленьких, но острых зубов, казалось, вот-вот вцепится в прозрачный чешуйчатый хвост…

Дед утверждал, что ящерка дважды спасла ему жизнь. Во время первого ранения он, чтобы хоть както остудить воспаленную рану, приложил к ней прохладную полированную фигурку. Мучительная боль стала таять и вскоре совсем прекратилась. А еще через несколько дней пулевое отверстие затянулось, оставив едва приметный шрам.

Во второй раз басмаческая пуля прошила бойца Красной Армии Капитонова насквозь, пройдя в нескольких миллиметрах от сердца. Шел бой, маленький отряд красноармейцев был окружен бандой Шамиля, и не было в нем врача, чтобы оказать помощь раненым. Теряя сознание, Макар попросил товарищей прибинтовать к пробитой груди каменную ящерку… Лишь через трое суток подошла подмога. И врач потом долго и недоуменно качал головой, по всем его медицинским теориям раненый боец должен был умереть еще три дня назад… Однако Макар выжил и еще долго махал шашкой на самых разных фронтах…

Славка и верил и не верил рассказам старого деда. Но однажды, когда дочку свалила тяжелая простуда и температура поднялась к сорока, а «скорая» все не ехала, снял с полки серванта дедов амулет и положил девочке на грудь. Когда наконец объявились заплутавшие врачи, температура у малышки была уже почти нормальной и она крепко спала, улыбаясь во сне.

С тех пор каменная ящерка не давала Славке покоя. Поставив перед собой задачу разгадать ее тайну, он зарылся в справочники и энциклопедии и вскоре сообщил нам, что понял секрет исцелений.

Фигурка, по его мнению, скорее всего, была выточена из цельного куска сердолика. Мальчишки, находя на песчаных пляжах кусочки этого очень твердого полупрозрачного камня желтой, красной, янтарной расцветки, называют их «кремушки». Мало кто в детстве может пройти мимо этих ласкающих руки камушков, с любопытством рассматривая невероятные узоры и прожилки, просвечивающиеся внутри них.

Но наш друг был расстроен. Таинственность сказки была попрана прозой пусть малоизвестных, но тем не менее совсем незагадочных фактов.

Оказывается, целебные свойства сердолика известны давным-давно. Еще египетские жрецы считали этот камень исключительно полезным. В древней Армении его применяли при тяжелых родах – клали рожениц на сердоликовую гальку. Сердолик прибинтовывали к ранам или ушибам, чтобы те скорее заживали. Им лечили нервные болезни и лихорадку, снимали колики в животе и укрепляли зубы…

Славка раскопал даже сведения о совсем забытых сегодня экспериментах Евгении Ивановны Бадигиной…

В 1935 году эта женщина, известный в своих кругах врач, открыла для себя чудесные свойства сердолика. Она же придумала и технологию его использования. Укрепляя камень на выходе устройства типа обыкновенного фена, она обдувала им гнойные раны, получая поразительный эффект.

Опыты проводились в военных госпиталях и обычных больницах с неизменным успехом. Бадигина обещала добиться, используя удивительные свойства сердолика, для всех живущих на земле чуть ли не вечной молодости и здоровья.

Но… сталинский ГУЛАГ поглотил мечтательницу вместе с ее открытием…

Прошел год. Мы и думать забыли о загадочной ящерке. Да и Славка поостыл к своему сердоликовому сокровищу. Но как оказалось, самая большая неожиданность ждала его впереди.

Разбирая как-то семейный архив, он наткнулся на любопытную фотографию. Молодой Макароныч, улыбающийся в еще черные «буденновские» усы, соколом глядел прямо в объектив, одной рукой опираясь на спинку стула, а на ладони другой держа перед собой фигурку ящерицы. Наверное, никто, кроме Славки, не заметил бы в этом стареньком фото ничеro необычного. Но он, часами рассматривавший сердоликовый дедов талисман, сразу увидел – это не та фигурка!

Положив рядом фотоснимок и ящерку, мы долго сравнивали их. Безусловно, фигурка на снимке была очень похожа на каменную ящерку, что досталась Славке. Она тоже. как и наша, свивалась в кольцо. Но полуоткрытый рот нс доставал до кончика хвоста и положение лапок было совершенно иным.

– Наверное, у деда было две фигурки, – сделали мы единственно разумный вывод.

Славка долго ерзал на стуле. Потом встал, зачем-то пробежался по комнате. Снова сел.

– Я не говорил раньше, но… понимаете, Макароныч перед самой смертью повторял все время: «Береги ее, она живая!» Я думал – бредит старик. А теперь… можете считать меня психом!