Неповторимое. Книга 6 - [78]

Ироническое обращение к генералу

Пока на свете нет войны,

Вы в положении дурацком.

Не лучше ли шататься в штатском,

Тем более что все равны?

Хотя, с обратной стороны,

Как мне того бы ни хотелось,

Свою профессию и смелость

Вы совершенствовать должны?

Ну что — моряк на берегу?

И с тем, что и без войн вы — сила,

Я согласиться не могу.

Хирургу нужен острый нож,

Пилоту — высь, актеру — сцена.

Геолог в поиске бессменно.

Кто знает дело — тот хорош.

Воителю нужна война,

Разлуки, смерти и мученья,

Бой, а не мирные ученья…

Иначе грош ему цена.

Воителю нужна война

И громогласная победа.

А если все к парадам это,

То, значит, грош ему цена.

Так где же правда, генерал?

Подумывай об этом, право,

Когда вышагиваешь браво,

Предвидя радостный финал.

Когда ж сомненье захлестнет,

Вглядись в глаза полкам и ротам:

Пусть хоть за третьим поворотом

Разгадка истины блеснет.

Б. Окуджава

Неиронический ответ Б. Окуджаве на его «Ироническое обращение к генералу»

Когда вдруг пасквиль и талант

В содружестве сойдутся рядом,

То муза, сдобренная ядом,

Не принесет успех, Булат.

Я, беспризорник от войны,

Пришелец давний из подвала,

С благословения страны

Носящий форму генерала,

Сейчас даю Вам свой ответ:

«…что в положении дурацком

не лучше ли шататься в штатском?» —

Я отвечаю твердо: нет!

Шататься в штатском нам не лучше,

Когда над миром еще тучи,

Когда живут добро и зло.

А Вам, считайте, повезло

Вовсю шататься по Арбату,

Походной грязи не месить,

С семьей страну не колесить

И не считать одну зарплату.

Мы не «в дурацком положенье»,

И даже в мирные «сраженья»

У нас сердца напряжены,

Пока на свете нет войны

И пушки нас не раздражают,

Добавлю: мы — не «Ваша Светлость»,

А мы — «Товарищ Генерал».

А Вы? Гитару навострив,

Привычно тянете куплеты

О господах иль юнкерах,

Или о Ленинских горах,

Поете, что велит натура.

Натура — часто конъюнктура,

И кто бы вдруг подумать мог,

Что Вы, войною опаленный,

Пускай в ту пору и «зеленый»,

Но спутник фронтовых дорог —

Забыли напрочь строки эти:

«Мы все войны шальные дети,

И генерал, и рядовой»?..

Шинель Вы взяли — и домой,

Другим досталось жить в шинели,

Чтоб Вы печатались и пели,

А Вы на них скорей навет —

Незрело все для Ваших лет!

Мы не святые — это знаем,

Но как Вы не возьмете в толк,

Что без остатка выполняем

Свой ратный долг, священный долг.

В атаку встанем полным ростом,

Спокойно дети видят сны,

А женщины детей рожают.

Пока на свете нет войны

И черный ад еще не властен,

Мы живы — в этом наше счастье,

А Вы никак огорчены,

Что мы за мир, на страже мира,

И за уснувшие мортиры,

И за господство тишины?

За нас решивши все сполна,

Твердите: «Им нужна война

И громогласная победа…»

К тому ж какая им цена,

Не Вам дано судить об этом!

Суровый быт нас испытал

Не раз на прочность и на зрелость.

И волю в нас найдешь, и смелость,

Природный ум, страстей накал.

И, из огня вернув солдат,

Пройдем последними по мосту —

Как Громов сделал год назад.

Не надо упрекать парадом,

Ведь это тоже труд и пот,

Не верите? — пройдите рядом,

Не получается? — Ну вот!

Чернить военных стало модно,

Хотя не так и благородно,

Зато «сподвижники» поймут,

А злопыхателей немало Вскричат:

ату их, генералов!

И руки недруги потрут.

И если грянет час кровавый,

Вперед дивизии взметнут —

Конечно же — не Окуджавы…

Генерал-майор Л. Фролов

Как можно не восхищаться таким даром генерала!

Отсутствие твердого управления страной

Но не только мысли о судьбе армии и об отношении к ней, отраженные в средствах массовой информации, одолевали меня в ту пору. Меня, как и многих других, больше всего огорчал Горбачев. Да, до восседания на трон главы государства он был незаметным, его мало знали. Однако уже в 1986 году, т. е. через год после избрания генсеком, практически многое стало ясно. А в 1987 году он вообще вывернулся наизнанку. Мы, правда, еще не догадывались о его предательстве и измене, поэтому считали Горбачева всего лишь трусливым демагогом, который прятался за пышными фразами и никогда не шел на твердые решения, особенно если речь шла о «непопулярных» проблемах. Слабак в политике, дилетант в экономике и профан в обороне страны, скрытый апологет борьбы против наших Вооруженных Сил и военно-промышленного комплекса — вот кем был этот глава партии и государства.

Почему? Да потому, что ему, с его трусливой, рабской психологией, не дано быть не только крупным лидером, но даже предводителем небольшого коллектива. И то, что он когда-то возглавлял относительно небольшой Ставропольский край, не говорит о его организаторских способностях. Его выдвижению способствовало много факторов, но только не личные качества. Я понимаю, что можно оценить лидера в условиях, когда принял хозяйство в завале, а через год-два сделал его передовым! Как в свое время Валентина Гаганова. Но в случае с Горбачевым ситуация обычная — всё налажено его предшественниками, коллективы прекрасно знают свои задачи, отменно трудились и трудятся. А предводитель края может быть при сём. Важно только не опоздать и не оплошать при устройстве начальников на отдых в Кисловодске и на другие курорты края, а также своевременно и «как положено» проводить их домой в Москву. Это было поставлено во главу угла. Естественно, сюда, в круг забот первого секретаря крайкома, входило и создание музея о жизни и деятельности М. Суслова, что и решило дальнейшую судьбу Горбачева — переселение его из пыльного и знойного Ставрополя в прохладные кабинеты Старой площади.