Непослушное дитя биосферы. Беседа третья и четвертая - [8]
Для животных их хищник — это тот, кто в конце концов окончит их дни. Но пусть лучше он подождет. Он страшен — это понятно. Но отвратителен ли он? Нет! Оказывается, он завораживающе прекрасен. Таким его заставляет видеть программа: увидев хищника издалека, с безопасного расстояния, или сидя в безопасном месте — не будь равнодушен, внимательно наблюдай его, все его движения, все его повадки; готовься к той встрече с ним, которая может стать последней, если ты недостаточно изучил врага. Эта программа есть у очень многих животных. И для нас наши бывшие пожиратели — крупные кошачьи — одни из самых ловких, грациозных, привлекательных для наблюдения животных. (Для контраста вспомните, почему нам противны обезьяны.)
Наши главные естественные хищники — крупные кошачьи — кажутся нам очень красивыми совсем не случайно.
А как прекрасны хищные птицы, не опасные для нас и наших прямых предков, но очень опасные для более далеких предков — мелких обезьян!
Врожденный образ (стимул) хищника. Программа гласит: «Для тебя нет ничего важнее чем вовремя заметить это, любой кусочек этого, скрытый солнечными бликами в листве». Нам кажется, что даже губы леопарда искривлены в дьявольской насмешливой ухмылке.
Леопард — главный охотник но обитавших в Африке прямых предков человека, наша естественная смерть. Парадокс?! Наша смерть не только страшна, но и совершенна и прекрасна.
Спок выделяет в развитии духовной жизни детей период после четырех лет как период интенсивного раздумья о смерти, ее причинах и способах избежать ее. Не только разговоры взрослых или смерть кого-нибудь из них, но в большой мере наблюдения гибели мелких зверьков, птиц, насекомых, цветов питают размышления ребенка. В конце концов маленький человек осознает, что скорее всего тоже смертен, но он уверен, что ему удастся перехитрить смерть. Это как раз тот возраст, в котором у матери его предка-собирателя рождался следующий ребенок, а старшему приходилось заботиться о себе все более самостоятельно. И современный счастливый ребенок, окруженный заботой родителей, подчиняясь древней программе, упорно анализирует то, о чем, казалось бы, ему лучше пока что совсем не знать. Кстати, именно в этом возрасте дети часто возмущают нас внешне беспричинным, жестоким убийством мелких животных. Потребность своими глазами увидеть смерть — одна из причин этого.
Как обмануть смерть
Обретение мнимого покровителя. Юный песец, преследуемый более настырным собратом, проскакивает между двумя морскими котиками и избавляется от преследователя.
Один из способов перехитрить смерть — это заключить с ней союз. Вы знаете, что многие виды заключают между собой союзы, что можно, вступив в особые отношения с хищником, не только не быть съеденным, но и получить защиту. «Механика» тут простая, она воспроизводится в мультфильмах. Маленький зверек (в мультфильмах это мышь или заяц), улепетывая от хищника средних размеров (скажем, кота), бежит к крупному зверю (медведю, собаке) и пробегает рядом с ним. Что видит крупный зверь в первую очередь? Пробежавшая рядом мышь его не волнует, а вот кот, мчащийся прямо на него, — это неслыханная наглость. И он угрожает коту или даже атакует его. Переключенный на наглеца крупный зверь не обращает на мышь внимания, она может за него спрятаться. Малыши недаром любят эти мультфильмы: они соответствуют их врожденной программе. У взрослых та же мечта о союзе с сильным и страшным хищником порождает попытку внушить себе и другим, что такой союз заключен. И это удается! Все первобытные религии искали и находили животных-покровителей.
Сны разума рождают химер
Змеи, если наблюдать их движения, действуют на человека завораживающе. Даже в научной классификации их движений пользуются музыкальными терминами. Смесь страха и восхищения — питательная среда для обожествления.
Человекообразным обезьянам из-за крупных размеров хищные птицы и змеи не опасны. Но небольшие древесные обезьяны (а наши отдаленные предки были и такими) очень боятся и хищных птиц, и сов, и змей, охотящихся на приматов среди ветвей. Наша неосознанная иррациональная боязнь змей, ночных и дневных хищных птиц — наше генетическое наследство. И подсознательная тяга и повышенный интерес к ним — оттуда же. Из прочитанного ранее вы можете вывести, как естественно было детям скотоводов начать обожествлять быка и корову. Позднее вы убедитесь, что можно признать священными жука и павиана. Быка и жука обожествляют на разных подсознательных основах. Третья инстинктивная основа, о которой здесь речь, адресована кошачьим, хищным птицам и змеям — самым популярным мнимым покровителям всех народов на всех материках. Вспомните хотя бы гербы и геральдические знаки, всех этих львов и орлов.
Могущество древнегреческого бога Вакха бесспорно: он запросто ездит верхом на леопарде.
Среди подвигов древнегреческого героя Геракла были победы и над львом, и над хищными птицами; а двух змей он задушил еще а детском возрасте.
В этом образе грифона слились воедино обезьяньи страхи — кошка, змея и хищная птица. Как сказал Гойя, «сон разума порождает чудовищ».
У многих народов Африки, Азии и Америки среди обожествленных животных второе место после кошачьих занимают змеи и хищные птицы. По сравнению с человеком их размеры малы. Но они были вторыми (после кошачьих) пожирателями мелких приматов — далеких предков человека, живших десятки миллионов лет назад. Мы выросли, а инстинктивный страх и почтение к пожирателям остались. Боги — покровители двух могущественных держав: кобра — Северного Египта и гриф — Южного.
