Непокорное время - [17]

Так и случилось.

Обитатели Игоны, возможно, жители Далаама, а может, таинственные пришельцы, поставившие их в критическое положение, расплатились с ними их собственной монетой. Семерка явилась на Игону в полной уверенности, что далаамцы бессильны против нее, а теперь беспомощной оказалась она. Каждый из них нес в себе недоверие, страхи и ненависть Федерации, и все это обернулось против них.

«Игона стала зеркалом, — размышлял Йоргенсен. — Она отразила наше истинное лицо. Явись мы сюда безоружными, с сердцем, исполненным дружбы и доверия, спроси мы далаамцев, что они думают о жизни и что мы можем им предложить… А что мы могли бы им предложить?

Наше могущество?

Но они раздавили нас, как мух.

Явись мы с нашими проблемами, нашими жизнями, нашим будущим ради того, чтобы договориться, а не разрушать, был бы иным результат?

Нет на это ответа. И не будет, если только не пойти с расспросами к жителям города. Ведь они не убили нас, как поступили бы на их месте мы. Они пригрозили нам нашим же оружием, они оглушили нас дубинкой нашего же страха. И на этом не остановятся, сомневаться не приходится. Они ни к чему не принуждают нас. Они всего-навсего обращают против нас наше оружие, топят нас в болоте наших же проблем».

Напрашивалось единственное решение. Оно было светлым, как огонь, жгучим, как огонь, страшным, как огонь, и, словно огонь, оно могло рассеять мрак ночи.

Йоргенсен решился сделать первый шаг к восстановлению доверия.

— Спрячь кинжал, Ливиус, — начал он. — А ты, Марио, забудь о моих словах. Я ошибся. Я верю, что ты свой. Думаю, тот Марио в скалах был лишь ловкой подделкой, дабы ввести нас в заблуждение. Не обмануть, а направить наши мысли по новому пути. До сих пор мы шли ложной дорогой.

— Вы хотите нашей гибели, — прервал его Ливиус. — Только осторожность может нас спасти.

Шан д'Арг отвернул лицо от огня.

— Я не столь категоричен, как Ливиус, — сказал он, — но я тоже не понимаю вас. Откуда вдруг столь резкая перемена?

— Мне кажется, я кое в чем разобрался, — ответил Йоргенсен. — Я могу ошибаться, но готов пойти на риск. Предлагаю вам последовать за мной.

— Что вы понимаете под риском? — резко спросил Нанский.

Йоргенсен не стал отвечать ему.

— Я хочу отправиться в Далаам, — сказал он. — Я спущусь в город и вступлю в контакт с аборигенами. Я хочу понять, что происходит, и уверен, Далаам поможет мне в этом.

— Вы не имеете права так поступить, — вмешался Кносос. — Правила запрещают всякий контакт с туземцами. Альтаир…

Йоргенсен подбросил в огонь ножку гриба. В небо взметнулся вихрь искр.

— Альтаир! — воскликнул он. — Кто из вас может показать мне на небе, где находится Альтаир? И в каком веке истории Альтаира мы живем в данный момент? Есть ли у нас шанс попасть на Альтаир в наше время? И вспоминают ли о нас люди Альтаира?

Он поднялся. На фоне костра плясала его тень. «Прекрасная мишень, мелькнула мысль. — Пусть она будет еще больше, чтобы далаамцы, следящие за нами из тьмы, знали, что я не боюсь нападения с их стороны».

— Альтаир и его правила, Федерация и ее законы — мертвые слова для нас в нашем положении. Рядом с нами другой мир. Мне надлежит отправиться туда и понять, что происходит.

— Еще ни одна коммандос… — начал Кносос.

— Знаю. Но еще ни одна коммандос и не оказывалась пленницей планеты. Такое, наверно, должно было случиться. В какой-то мере я рад, что это случилось с нами, а не с другими.

— Почему?

Йоргенсен заколебался.

— Не знаю. Не в силах вам объяснить. Пока. Уверен только, что я прав.

Он не мог толком объяснить своих ощущений. Интуитивное понимание того, что ответ следует искать именно в Далааме, пришло внезапно. В путь следовало тронуться немедленно, пока сомнения не изменят принятого им решения. Каждый должен был прийти к этому сам. Он оказался первым. А может, Марио понял все раньше его и именно поэтому появился мертвый двойник…

— Вы больны, — сказал Кносос. — Вас бьет дрожь.

Йоргенсен покачал головой.

— У меня еще никогда голова не работала с такой ясностью.

— Вы идете навстречу смерти.

— Навстречу? Думаю, вы понимаете, мы живы сейчас по их воле. Если бы они собирались перебить нас, они давно бы это сделали, не подвергая себя опасности. Они могли убить нас, заменить двойниками и отправить их на Альтаир.

— А вместо этого они отрезали нам путь к отступлению.

— И приглашают нас тем самым в их город. Они намерены встретиться с нами. Не думаю, чтобы они питали к нам ненависть. Скорее всего, ими движет любознательность. Мне следовало понять это, увидев их поселение. Но я думал лишь о выполнении нашей разрушительной миссии.

— А теперь? — спросил Кносос.

— Теперь я хочу встретиться с ними.

— И сообщить им, зачем мы сюда явились, что нам известно о путешествиях во времени?

— Возможно. К тому же, полагаю, этих тайн для них не существует. Оружие наше потеряло силу. Путешествия во времени для нас прекратились. Остались они и мы.

— Я не пущу вас, Йоргенсен. Координатора можно сместить во имя коммандос.

— Вы ошибаетесь, Кносос. У нас нет ни оружия, ни аппаратуры, а значит, нет и коммандос. В чем сила и слитность коммандос? В технической оснащенности, в невероятном могуществе. У нас ничего не осталось кроме людей. Каждому следует глянуть истине в глаза. Не усложняйте создавшегося положения, Кносос. Клянусь, я знаю что делаю.