Непокоренный. От чудом уцелевшего в Освенциме до легенды Уолл-стрит: выдающаяся история Зигберта Вильцига - [37]

В 1899 году, когда Геппенгеймер и партнеры объявили о планах открытия филиала в Хобокене, они зашли в тупик. Хобокен был родным городом банка Hudson City Savings Bank, а федеральное правительство незадолго до того приняло закон о том, что банки не имеют право открывать свои филиалы в городах, где уже есть штаб-квартира конкурирующего банка. Но Геппенгеймер и его команда были искушенными дельцами и умели обходить ограничения, так что вместо того, чтобы назвать хобокенский офис «филиалом», они учредили совершенно новую организацию – Трастовую компанию Нью-Джерси.

Трастовые компании отличаются от банков по своим функциям. Основной функцией треста было и остается управление инвестиционными портфелями клиента. Считалось, что в банке нельзя получить опыт подобного управления. Федеральное правительство приняло меры предосторожности, чтобы коммерческие банки не предлагали услуги трастовых компаний: если банк не ограничивал свою деятельность приемом вкладов и сбережений и выдачей кредитов, его ожидали штрафы.

Однако зона пересечения областей деятельности трастовых компаний и банков всегда была серой, так что Геппенгеймер и партнеры, зарегистрировав свою компанию как трастовую и предлагая соответствующие услуги, в результате смогли обойти правительственные ограничения и открыть филиал в Хобокене. Затем они открыли еще несколько дочерних компаний в Нью-Джерси: Трастовую компанию Бергена и Лафайетта в 1902 году, Банковскую и трастовую компанию Гринвилла в 1909 году и Трастовую компанию Картерета в 1911 году.

В 1912 году постоянно расширяющемуся предприятию Геппенгеймера потребовалась новая штаб-квартира. Руководство купило участок на углу Сентрал-авеню и Боуэр-стрит в Джерси-Сити, построило впечатляющее здание в стиле неоклассицизма с мраморными колоннами и полом и на следующий год открыло его для бизнеса. К тому времени законодательные власти Нью-Джерси признали неэффективность антифилиальных ограничений и пересмотрели соответствующие документы, разрешив трастовым компаниям консолидироваться и становиться коммерческими банками. Группа Геппенгеймера быстро объединила свои многочисленные учреждения под зонтиком Trust Company of New Jersey, превратилась в коммерческий банк и выбрала в качестве штаб-квартиры хобокенский филиал – здание с впечатляющим фасадом в античном стиле.

К 1920 году TCNJ стал самым растущим коммерческим банком Нью-Джерси, так что вскоре Геппенгеймеру потребовалась штаб-квартира еще больше. В этом году началось строительство одиннадцатиэтажного треугольного монолитного здания в стиле итальянского Возрождения из боттичинского мрамора на Джорнал-сквер в Джерси-Сити, на пересечении Берген-авеню и Сип-авеню. Кассовые окна, балюстрады и винтовые лестницы были сделаны из красного дерева и отделаны бронзой. Завершение строительства и церемония открытия состоялись в 1927 году.

В мае 1945 года – в том самом месяце, когда 11-я бронетанковая дивизия 3-й армии США освободила Зигберта Вильцига из концентрационного лагеря Маутхаузен, – у TCNJ было уже одиннадцать офисов, в компании работали 283 сотрудника, а суммарные активы превышали 100 миллионов долларов. К 1946 году компания управляла почти сотней тысяч сберегательных счетов. Каждый седьмой житель округа Гудзон имел счет в TCNJ. В том же году президент компании Джозеф Парр объявил, что TCNJ наконец удалось получить членство в Федеральной резервной системе – своего рода правительственный знак качества, присуждаемый банкам за финансовую стабильность, разумное руководство и достаточный капитал для удовлетворения потребностей общества.

Как и в совете директоров Wilshire до прихода туда Зигги, в совете директоров TCNJ никогда не было ни одного еврея. Табличка в вестибюле штаб-квартиры банка содержала имена представителей совета директоров: Армбрустер, Де Грофф, Мел, Шлемм, Шмидт, Шредер и Шуманн. «По-моему, за семьдесят лет они не взяли ни одного еврея на работу даже кассиром, – рассказывал Зигги в интервью. – Хотите знать, насколько немецким был этот банк? 14 июня 1940 года, когда два сотрудника банка услышали, что нацисты оккупировали Париж, они завели нацистские песни и принялись танцевать прямо в штаб-квартире. Германия для них была превыше всего»[60].

Чем больше Зигги изучал сложное налоговое законодательство США, тем больше преимуществ он видел в обретении Wilshire контроля над Trust Company of New Jersey. Если Wilshire получал 80 % и более акций банка, то Wilshire и TCNJ могли подать документы на совместный налоговый вычет: в этом случае банк имел право «перенаправить» федеральные налоговые платежи в Wilshire. Вместо того чтобы выписать чек в пользу Службы по внутреннему налогообложению и заплатить налог на доходы банка, TCNJ имел право выписать чек на ту же сумму компании Wilshire. Такое перенаправление налоговых платежей было полностью законным и обеспечило бы Wilshire достаточными средствами для финансирования роста[61]. Банк мог, по ласковому выражению Зигги, стать для Wilshire «дойной коровой», снабжая компанию устойчивыми и крупными потоками денег для развития – открытия новых скважин, распространения на новые территории, увеличения доходности, а следовательно, снижения вероятности враждебного захвата. Договор с TCNJ мог открыть настоящую золотую жилу. Чтобы бурить новые скважины и расширяться, другим нефтяным компаниям приходилось постоянно привлекать деньги от внешних инвесторов через сложные схемы ограниченных партнерских соглашений. Этот процесс занимал много времени и был весьма рискованным: если бы нефтяная компания не преуспела, любой из подобных внешних инвесторов мог подать иск. Получая средства от собственной дочерней компании, Wilshire могла фактически избежать подобных рисков. Кроме того, существовал и мотив прибыли: без внешних инвесторов ею ни с кем не нужно было делиться.