Неожиданное наследство - [25]

– Все ясно. Только постарайся, чтобы дети не узнали, что произошло. Ты же не хочешь, чтобы они тебя стыдились. А еще может получиться так, что из солидарности они откажутся туда идти.

– Предоставьте это мне, – сказала Кристина. – В последний момент у меня поднимется температура.

– В таком случае я пришлю к тебе Джорджа, чтобы он тебя полечил, – рассмеялась миссис Бейкуэлл. – Да поможет тебе Господь, детка, ты идешь правильным путем. Жаль, что я не смогла сделать больше.

– Вы сделали главное, – заверила ее Кристина. – Могу я передать Элизабет, что ее пригласят?

– Да, конечно. Письмо для нее уже у меня. Я захватила его, чтобы оно было в безопасности. Хотя вряд ли Маргарет Стабингтон взяла бы свое слово назад.

– Я пришлю к вам Элизабет, – сказала Кристина.

Она положила трубку. Ее охватило облегчение, и она даже удивилась, насколько оно сильное. Пусть жизнь в деревне и кажется иногда нелепой и ограниченной, но Грин-Энд живет по традиционному укладу. Одобрение людей, чье мнение имеет значение, уважение прихожан – все это, такое тривиальное, такое несущественное на фоне страшного пожара, бушующего в Европе, – было для Элизабет краеугольным камнем мира, в котором она жила.

«Бесполезная победа», – с улыбкой подумала Кристина и, придав серьезное выражение своему лицу, вернулась в столовую.

– Звонила миссис Бейкуэлл, – сказала она. – Просила передать тебе, Элизабет, что у нее письмо к тебе от леди Стабингтон, в котором тебя приглашают торговать в цветочном киоске, как в прошлые годы. Думаю, тебе стоит забрать его сегодня.

Радость Элизабет, ее возбуждение, ее идеи по украшению киоска и по аранжировке цветов – все это вихрем закрутило Кристину, и у нее не было времени проанализировать свои эмоции, свою реакцию на вполне предсказуемое и в то же время неожиданное, очень тревожное объявление войны со стороны леди Стабингтон.

Когда же Кристина наконец освободилась, она сбежала от удушливой жары сада, сняла шляпу, неторопливо перешла дорогу и через церковный двор направилась к лесу, который манил прохладой и тишиной. Перебравшись через изгородь, она стала подниматься к «наблюдательному пункту». Она вспомнила, как много лет назад они с Гарри той же дорогой убегали от экскурсантов, приехавших в церковь. То был очень важный день – день, который кардинально изменил всю ее жизнь!

Забавно: если бы она тогда не пришла сюда, не уединилась бы с Гарри в тени сосен, то, возможно, и не убежала бы с ним, не прожила бы ту заманчивую, безвкусную и в конечном итоге убогую жизнь с ним и не вернулась бы в Грин-Энд, чтобы подвергнуться остракизму и наказанию за грехи, совершенные много лет назад.

Кристина добралась до «наблюдательного пункта» и села на землю, покрытую толстым ковром из хвои. Ничего не изменилось: тот же запах, то же ощущение безопасности, изолированности от суеты и шума.

Она спрятала лицо в ладонях. Как много всего случилось с тех пор, как она в последний раз была в этом месте! Но сильно ли изменилась она сама, спросила себя Кристина. Естественно, она стала старше, но научила ли ее чему-нибудь жизнь? Принесли ли ей боль и страдания, через которые ей пришлось пройти, что-нибудь еще, кроме разочарования и потери уверенности в себе? Какой бы она стала, если бы не познакомилась с Генри, если бы не прожила эти полные сначала восторга, а потом разрушенных иллюзий годы с ним? Стоило ли оно того? Стоили ли первые годы счастья страшной душевной боли и страданий впоследствии?

Как же трудно понять, что творится в собственной голове, как сложно бесстрастно взглянуть на себя! Кристине казалось, что у нее в сознании царит полнейший хаос, как будто мысли в мозгу сталкиваются друг с другом и разлетаются в разные стороны.

Воспоминания внезапно нахлынули на нее в виде разрозненных фотоснимков. Вот Гарри целует ее на сцене после того, как упал занавес и закончился первый спектакль, в котором она сыграла главную роль. Вот Гарри стоит прислонившись к кроватному столбику в мерзкой меблированной комнате в Бристоле, жилетка расстегнута, волосы свисают на лоб; он пьян и чем-то недоволен, а она ошеломленно смотрит на него из кровати. Гарри, все время Гарри. Все ее воспоминания только о Гарри.

А о тех годах, что были после того, как он бросил ее, ей практически нечего вспомнить. Жизнь стала монотонной в своем убожестве. Не было никаких главных ролей, лишь длинная, наводящая ужас череда крохотных ролек, меблированных комнат, ссор из-за денег, жесткой экономии и неудач, неудач, неудач. Не было ничего, что стоило бы вспомнить, высоко оценить. Ни дружбы, ни любви.

– Какая пустая трата жизни!

Кристина сообразила, что произнесла эти слова вслух. Отняв руки от лица, она услышала приближающиеся шаги, оглянулась и увидела, что к ней приближается какой-то мужчина. Он нес под мышкой ружье, а у его ног бежал спаниель. Тут Кристина узнала его. Она не сочла нужным встать и сидела, ожидая, когда Майкл Фарли подойдет поближе. На его лице отражалось крайнее раздражение.

– Вы находитесь в частных владениях, – коротко и резко произнес он.

Его тон вызвал у Кристины негодование.

– Это так важно?