Неотосланные письма [Повесть и рассказы] - [24]
Вот опять всплеснулись скрипки, как испуганная птица в густой чаще, и мелко-мелко застучал барабан, и вдруг охнул громко весь оркестр, и полилась томительная, завораживающая мелодия.
Хаят почему-то вспомнила себя девочкой. Они сидят с бабушкой на солнце и чинят мешки. Мешков много и солнца много. Оно жарит плечи. А в кувшине, в теньке, холодная вода. Она запрокидывает голову и пьет прямо из кувшина, и вода стекает по подбородку за майку и кажется, что она выпьет сто кувшинов не отрываясь, не передыхая. Вот она сбегает по тропе к реке и моет шерсть, и в воде плавают светлые облака, и река, словно небо, только близкое, можно замутить его рукой, и тогда разбегутся круги и облака вздрогнут… А вот бесконечные желтые киргизские степи, куда они переехали осенью. Она лежит у костра и смотрит на бегущий по полешкам огонь. И старый, большой киргиз тоже глядит на костер и поет, протяжно, невесело, покачиваясь слегка, и глаза его узкие и в них блеск огня. Степь будто ловит каждый звук, уносит его в черноту, и когда киргиз умолкает, кажется, что песня еще тянется далеко-далеко улетающим эхом. «Пой», — говорит киргиз, и Хаят поет, и ей хочется, чтоб обязательно получилось так же, как у него — протяжно, широко, неторопливо. Киргиз улыбается и пьет кумыс… Через два года они уезжали, и над степью лежало громадное, глубокое небо. Они уезжали в Симбирск… Потом, как-то вечером, в их маленький дом пришли два веселых военных и просили ее выступить на концерте для уходящих на фронт красноармейцев. Особенно ее упрашивал голубоглазый чубатый парень. Он часто оправлял ремень и краснел. Его звали Шакир. Она согласилась. А после концерта случилось то, о чем она никогда не думала, — она влюбилась. Шакир держал ее руку и говорил: «Я вас никогда не забуду… Может быть, когда-нибудь встретимся…» Они попрощались, но он не уходил. Шла война. А потом он искал ее долго, упорно и нашел в Казани. Она училась в музыкальном училище. Он пришел прямо на занятия и ждал у дверей, и его прогонял сторож…
Увертюра кончилась. Хаят взглянула на себя в зеркало. Дождь аплодисментов бушевал в зале.
Через пять минут ее выход. И вдруг Хаят охватил страх — оперу принимают хорошо, а что будет дальше?
Она прошла узким коридором. Увидала маленький микрофон на краю сцены, подумала: «Может быть, он услышит меня», ей стало покойно и, не дожидаясь указания режиссера, она точно ветер выскользнула на светлую сцену, подхваченная зыбкой мелодией радости.
Она забылась. Она пела, подойдя близко к микрофону.
Она видела землянку, усталые руки, протянутые к огню, видела Шакира. И зал настороженный, точно боясь вспугнуть ее, слушал, затаив дыхание, и вдруг раскололся разом громкими хлопками, требуя повторить арию…
Хаят пела. Ей было легко. Она не чувствовала усталости, ей казалось, что она может петь очень долго, доверяя людям что-то очень большое, хорошее.
Когда закрылся занавес, ее обступили артисты.
— Поздравляем, Хаят ханум!
— Вы прямо колдунья…
Она стояла смущенная, счастливая, не зная, что сказать. «Слышал ли он меня?» — думала она. Ей пожимали руки. Она быстро отвечала:
— Спасибо, спасибо…
И когда осталась одна в тихой гримировочной и легла на диван — в театре все знали ее излюбленную привычку и поэтому никто не мешал ей, — когда вдруг почувствовала приятную истомленность, она закрыла глаза, точно опять улетая далеко, но в дверь кто-то постучал и просунул в щель лист бумаги:
— Это вам.
— Очевидно, поздравительная телеграмма… Положите на стол, — сказала Хаят, не поднимаясь. Она лежала и думала: «От кого бы это могло быть?» Но вскоре забыла об этом и снова перенеслась мыслями на сцену, представляя, как она будет петь в последней картине. Она слышала, как прозвонили два раза, вдруг быстро соскочила с дивана и, захватив на ходу со стола телеграмму, заторопилась к выходу.
В коридоре одна из певиц, молоденькая, с тонкими руками, спросила ее, показав на свой грим:
— Хаят апа, хорошо так? — и заговорила сбивчиво, краснея: — Если б мне удалось спеть когда-нибудь, как вы… О нет, этого наверное, никогда не будет.
— Будет. — Хаят ласково взяла ее за руку.
Прозвенел третий звонок. Хаят подошла к свету у сцены и развернула плотный лист. Все закачалось и тихо закружилось. Она продолжала стоять на одном месте, но будто оказалась вдруг в глубоком колодце.
«Лейтенант Шакир Гайнутдинов пал смертью храбрых в боях против врагов…»
— Хаят апа, приготовьтесь к выходу, — громко сказал рядом помощник режиссёра. Она не ответила. По ее щеке косо ползла слеза. Посиневшие губы вздрагивали. Она вся сникла.
О продолжении спектакля нельзя было даже и думать. Помощник режиссера мял в руках программу, не зная что предпринять. Он даже не успел спросить: «Что случилось с вами, Хаят апа?», как она, покачнувшись, пошла на сцену.
Она пела.
Она пела тихо. Она чуть пригнулась. Она была матерью, у которой белые убили двух сыновей. Вот она подошла к речке, прислонилась к одинокому дереву и запела громче, словно вслушиваясь во что-то огромное, спрятанное глубоко в сердце. Эта песня напоминала о большой земле, осеннем примолкшем лесе, о далеком, бегущем облаками небе и тишине упавшего вечера.
Трудной военной зимой 1941 года бабушка рассказала двенадцатилетнему Рустему сказку: «Говорят, что не цветет папоротник. Но кто так говорит, еще ничего не знает. Он цветет, но только один из тысячи. И цветок папоротника распускается весною в полночь, всего лишь на несколько секунд... Кто успеет сорвать цветок папоротника в полночь и положить его под язык, тот превратится в невидимку и чудесной силой овладеет».Глубоко запала бабушкина сказка в душу Рустема, изменила характер мальчика и спокойное течение его жизни.
Сэди работает воспитателем в детском приюте. Помогать обездоленным крохам — ее призвание, ведь она и сама сирота. Вместе со своим женихом красавица мечтает, что однажды у них будет свой дом. Нужно только накопить немного денег, чтобы они с Блэйном могли пожениться. Но когда Блэйн сообщает, что наконец их мечта сбылась и можно готовиться к свадьбе, Сэди приходит в растерянность. Ведь ей предстоит оставить работу в приюте! Может ли она покинуть бедных малышей? Девушка должна сделать выбор между личным счастьем — и чужими детьми…
После смерти мужа Виолетта Сеймур под давлением сына продает фамильный дом и пытается наладить свою жизнь в одиночестве. К ней приезжает дочь Одри, которая только что рассталась со своим возлюбленным, уволилась с некогда любимой работы и впала в депрессию. Мать и дочь решают отправиться во Францию, в путешествие по долине реки Луары. Одри необходимо найти в себе силы жить дальше. Чтобы помочь дочери, Виолетта открывает ей тщательно оберегаемые тайны частной жизни семьи Сеймуров…
Линда Йонненберг хорошо известна в богемных кругах — поэтесса, художница, драматург и просто модная тусовщица. Ее пьесы идут на подмостках Северной столицы, а журналисты неустанно следят за ее личной жизнью. После первой книги «Три веселых буквы» Линда прославилась еще и как литератор. По признанию автора, в книге «В постели с Хабенским» нет ни секса, ни криминала. «Я старалась передать свои ощущения об этом человеке, о его фанатах, о том, как фанатами становятся и какие они на самом деле». Но здесь она немного лукавит…
В результате несчастного случая внутри Джеймса оказались заперты две личности – оба художники, но с непохожими судьбами. Выходцы из разных стран и семей. Возлюбленные разных женщин. Носители различных ценностей. Чтобы разорвать этот порочный круг, Джеймс решает отказаться от одной из судеб, но делает неверный выбор. Воспоминания о прежней жизни застилают жизнь нынешнюю, и последние шесть лет напрочь стираются из его памяти. Не потеряться в этой новой действительности ему помогают дневники Карлоса – одной из личностей, – который подробно описывал все то, что происходило с ним в течение шести лет.
Когда в повседневной рутине забываешь, что такое любовь, отдушиной становится Интернет. Но что влечет на сайты знакомств тех, кто производит впечатление идеальной пары? У Ольги и Андрея не квартира, а мечта, две машины, дочь учится за границей — чего еще желать? Раньше они хотели друг друга. И вдруг — у каждого свой интернет-роман. Ольга так и светится от счастья, Андрей назначает реальное свидание и надеется, что в ресторан придет… его жена!
Пожилая авантюристка тетушка Питти до сих пор на коне: она остра на язык, своенравна, капризна, но все еще способна пленять мужчин одним взглядом и умеет найти выход из самой запутанной ситуации.За свою непростую жизнь бывшая балерина накопила множество удивительных тайн, но сейчас у нее есть цель - найти возлюбленного, следы которого затерялись еще полвека назад. Случайная встреча стала поводом для странной, но крепкой дружбы между ней и юной неопытной Аспен, впервые вырвавшейся из родного дома.Трогательная и невероятно смешная история поисков старой и новой любви изобилует невероятными захватывающими приключениями: криминальными и романтичными, сентиментальными и юмористическими, поучительными и вдохновляющими на новые подвиги.