Неоткрытая планета - [37]

Если проследить по карте, то поиски самых молодых участков Земли приведут нас к разломам, глубоководным впадинам, сейсмическому огненному кольцу, о котором уже приходилось говорить.

Почему столь резко различны два типа коры? И как они образовались: погружалась ли континентальная или перерабатывалась океаническая?

Если бы остывала огненно-жидкая планета, трудно было бы логично ответить на этот вопрос. Откуда в самом деле взялись тогда гранит и базальт? А вот, наоборот, разогретая вначале Земля — дело иное.

Разломы предоставляют возможность посмотреть, каковы же глубины Земли. Но, увы, они почти все скрыты под водой. Так что исследовать их будут геологи-подводники, подводные альпинисты. Я сказал, впрочем, «почти»: есть одно исключение на суше — африканская трещина, идущая от Красного моря. Ею сейчас заниматься начали геологи; природа там сама поможет разгадать тайны земной коры.

По разломам из глубин поднимались легкие породы. Потому-то там и сейчас предостаточно вулканов. Пояс тихоокеанских разломов демонстрирует нам, как рождалась материковая глыба. Там она еще очень молода, еще не сложилась, еще много в ней провалов-впадин и много поднятий-островов. На старых островах базальт уже успел покрыться гранитом. Дно же океанов осталось таким, каким было с древних времен. Между верхней мантией и океаническим дном есть, видимо, самая прямая связь.

* * *

Отправимся на дно океана.

Там надо бурить, там самый легкий путь в земные недра!

Препятствие — вода. После долгих поисков было выбрано место.

И здесь я предоставляю слово американскому писателю Джону Стейнбеку, рассказавшему о событии, очевидцем которого он был.

«К стоянке подошли около полуночи. Буксир покинул нас. Четыре гигантских подвесных мотора протолкнули баржу в отмеченное буями пространство и удерживали ее с помощью радио- и гидролокаторов. Не теряем ни одной минуты. Бригада бурильщиков работала у ротора еще до прихода на стоянку, и в момент, когда баржа стала в позицию, звено колонны бурильных труб уже было готово. Первым в пучину поползло большое грибоподобное долото, армированное алмазами, затем скользящие муфты-амортизаторы, потом колонна бурильных труб.

Палуба ходила ходуном. Бурильщики ступают, как кошки. Чье-либо неудачное или плохо рассчитанное движение — и носящиеся по воздуху стальные трубы могут убить кого-нибудь на месте. Каждую минуту вниз уходит восемнадцатиметровая секция бурильной колонны. Стоит грохот: воют моторы, рокочут подвесные дизели, визжат динамо-машины. Мощные юпитеры на буровой вышке делают нас похожими на гигантскую плавучую рождественскую елку. Нас, наверное, видно за много километров.

С глубины тридцати трех метров подо дном океана вынули центральную коронку бура и спустили грунтовую трубку для взятия образца. Первый керн, или колонка, пятидесяти трех сантиметров длиной, состоит из осадочных пород; это серо-зеленая глина с массой крошечных окаменелостей.

…Когда трубка с образцом появляется на поверхности и из нее выталкивают в пластмассовый контейнер столбик породы, все толпятся вокруг — коки, матросы, бурильщики, свободные от вахты машинисты, научные работники. Все невероятно заинтересованы. Такого напряженного интереса я еще никогда не видал. Под напором сгрудившихся тел ученым трудно работать. Я взял маленький кусочек образца и заслужил от нашего главного ученого свирепый взгляд. Он дрожит над своими кернами, как наседка над яйцами.

Долото впивается в грунт. Берем образец с глубины тридцати девяти метров. Та же серо-зеленая глина, полная органических окаменелостей. Бурим дальше. На глубине ста сорока семи метров глина более темная и плотная, со странными светловатыми прожилками. Эхолот говорит, что вскоре дойдем до твердой породы; и он не ошибся. Долото быстро врезается в грунт, но, не дотянув немного до глубины двухсот метров, упирается в твердую породу, и скорость бурения замедляется до шестидесяти сантиметров в час. Напряжение растет.

…На барже торжествуют. Подняли большую колонку базальта чисто синего цвета и очень твердого. В нем проступают полоски кристаллических вкраплений, великолепных под лупой. Ученые охраняют образец, как тигры. Всем хочется получить кусочек на память. Каждый день был буровым рекордом, но в этот день мы проникли в слой, которого никто никогда не видел. Я попросил маленький кусочек, но получил свирепый отказ. Тогда я стянул крошечный обломок. А потом этот чертов начальник над учеными тайком дал мне кусочек образца. Это меня убило. Пришлось потихоньку вернуть краденое.

Мой крошечный обломок базальта дороже мне любых драгоценнейших камней…»

Кусочек базальта из-под океанского дна, хоть это и не обломок лунной породы, в общем-то, стоит того, чтобы о нем говорить и писать. Это был базальт, но отличный, видимо, от того, который лежит в подошвах материков. Правда, он добыт с глубины всего двести метров. Спуститься ниже американцы не смогли. Дело оказалось чересчур сложным.

Буровую трубу опустить нужно было сквозь четыре километра воды.

Платформе-кораблю мешает волнение, и сломать бур, потерять его в бездне было бы сущей нелепостью. Кстати, один такой случай и произошел. Огромный риск несомненно был!