Неоспоримая любовь - [35]

- Никогда не смей касаться меня, - сказала я ровно.

Его брови поползли к волосам на голове.

- Я ничего такого не имел ввиду, дорогая. Просто хотел извиниться за все то дерьмо, которое случилось, когда мы виделись последний раз. Дьюс - мой Президент и мой брат, и я люблю его, понимаешь?

- Понимаю, - фыркнула я. – Но это не изменит того, как ты обращался со мной, ни черта не зная обо мне! Так что держи в уме: ты в моем клубе, здесь кругом мои мальчики, и если блять свяжешься с кем-то, я лично грохну тебя.

Он смотрел сверху вниз на меня.

- Ты стала жестче, детка. Пламя горит ярче, жизнь берет с тебя свое, не так ли?

Я моргнула, передо мной застыло лицо Дьюса из нашего прошлого.

«Ты славный ребенок, дорогая. Славный, милый ребенок. Обещай, что такой и останешься, хорошо? В этой гребаной жизни ты и я, малыш, были взращены дорогой и колесами. Это то, что мы знаем и то, чему мы принадлежим, но это еще не значит, что такая жизнь не возьмет с нас своё. Обещай мне! Неважно с чем ты столкнешься, неважно какая херня случится с тобой, не дай этой жизни сломать тебя и озлобить»

Разве я ожесточилась? Горечь не разъедала меня. Так ведь? Тогда почему я почти что плакала?

- Неважно, Мик. Просто держись подальше от меня и не делай хуйню моему клубу.

Он улыбнулся.

- Я понял тебя, детка. Ты любишь свой клуб, я понимаю и я восхищаюсь этим в любой Олд Леди. Весь день только и слышу о том, как охуенно ты хороша.

Я хмуро посмотрела на него.

- Я не Олд Леди.

- Разве ты не в постели Фрэнки?

- Нет, - бросила я в ответ, - это Фрэнки в моей постели.

Повернувшись на каблуках, я оставила его с этим.

Бросив свое барахло в комнате и стянув с Фрэнки ботинки и джинсы, я спустилась вниз. Зевая, я толкнула дверь в кухню и пошарила рукой в поисках выключателя. Он щелкнул.

Растирая глаза руками из-за яркого света, я вслепую подошла к холодильнику, схватила бутылку энергетика и собиралась уже уходить.

Я выронила бутылку.

Там был Дьюс. Он стоял рядом со мной, откинувшись на стену, совсем рядом с этим выключателем. Его брюки были спущены до колен, и его руки были полностью заняты, придерживая плохо прокрашенные блондинистые волосы какой-то байкерской шлюшки. Три года разлуки исчезли, и я будто снова стояла на кухне Дьюса, смотря на него и Миранду.

- Что за нахуй? – прошептала я хрипло.

Девчонка оглянулась. Дьюс повернул ее голову обратно и горько засмеялся.

- Что за нахуй? Ты украдкой сбегаешь из моей постели посреди ебаной ночи, запрыгиваешь прямо в койку Фрэнки, и у тебя хватает ебаных нервов спрашивать меня, что за нахуй?

Девчонка опять отдернулась, и он снова подтолкнул ее голову обратно.

- Сука, если еще раз перестанешь сосать, я врежу тебе, - пригрозил он.

Я вытаращилась на него.

- Ты свинья, - глухо произнесла я.

- Ага.

- Нет, серьезно, ты больной мудак.

- Да, дорогая, я знаю.

Ярость, отвращение, знакомое ощущение, что меня предали, что мое сердце разбито, и еще куча других эмоций, которым я не могла дать имена, поскольку мой разум дико метался, пытаясь понять, во что я только что впуталась, разобраться с этим, но ничего не выходило. Я рванула к двери. Дьюс мгновенно схватил мою руку, выше локтя, его хватка была тугой.

Слезы защипали в моих глазах.

- Пусти меня!

- Нет.

- Это ненормально, - прошептала я.

- Да, малыш, - прошептал он в ответ, - вот только мне похуй.

Он дернул меня в сторону, и я споткнулась о ноги девушки. Дьюс притянул меня вперед, и я прижалась к его груди, прямо над ее головой.

Мой живот упирался в ее голову, я придавила ее обратно к члену Дьюса. Туда и обратно, я двигалась вместе с тем, как она продолжала отсасывать ему.

Наши губы почти касались друг друга. Дьюс тяжело дышал, его горячее дыхание сильно пропитано запахом рома. Казалось, он весь пах ромом. Будто принял в нем ванну.

- Я закричу, - прошипела я.

- Давай, кричи! – бросил он в ответ. – Мне абсолютно похуй.

Он не врал. В его потрясающих глазах была пустота. Но я не прибегнула к крику. Закричать означало смерть Дьюса. Я слишком сильно любила его, чтобы нанести этот удар.

- Просто дай мне уйти, - прошептала я, - ты же к черту пьян.

- Ага. По твоей вине, малыш. Хочу тебя так сильно, что схожу нахуй с ума.

О Боже. Боль и сожаление так безжалостно вцепились в меня изнутри. Мои колени подогнулись. Дьюс подхватил меня под руки и подтянул к себе обратно.

Он прижался ртом к моему рту, делясь со мной дыханием.

- Один ебаный поцелуй, малыш, - прошептал он.

Я давила зарождающиеся рыдания.

- Дьюс, - прошептала я сквозь слезы, - пожалуйста, не делай этого. Мы окончательно, полностью ебанулись.

- В этом и дело, малыш, я всегда был ебанутым. Очень сильно. По какой-то ебаной причине ты этого не замечала. Но сейчас ты видишь. Так что заткнись нахуй и дай блять поцеловать тебя. А я представлю, что этот разгоряченный рот вокруг моего члена –твоя сладкая киска.

- Дьюс, пожалуйста…

- Да, - выдохнул он в мой рот, - продолжай умолять.

- Иди нахуй, - прошептала я.

- Нет, малышка, - сказал он сквозь сжатые зубы. Он отпустил мои руки и схватил меня за волосы, чтобы я не могла дернуться с места. – Теперь ты иди нахуй.

Он просунул язык в мой рот, сильнее сжимая мои волосы. Через несколько мгновений, он, застонав, кончил, я горько плакала.