Неоконченная война. История вооруженного конфликта в Чечне - [10]

Все эти группировки чаще всего действуют мелкими шайками в 7–8 сабель во главе отдельных бандитов. Причем бандгруппировки Кагирова и Эстемирова имеют между собою связь и иногда выступают совместно. В первой из них находится мюрид Али, что дает основание предполагать о связи с Горской контрреволюцией, возглавляемой Гоцинским, с которым главарь Эстемиров имеет также связь. Главарь бандитских организаций в Ингушетии, Кабардино-Балкарской и Осетинской (областях) Т.- X. Шипшев также в течение этих трех отчетных месяцев после грабежей возвращается в Чеч[енскую] область, в Урус-Мартанов-ский район. Бандиты с награбленным возвращаются в свои аулы и открыто продают награбленное на базарах. В период июня м[еся]ца особенно замечалась оживленная торговля оружием на базарах в Веденском и Урус-Мартановском округах. Причем русская кав[алерийская] винтовка расценивается в 12 рублей, пехотная-в 10 рублей, револьвер «Наган» — в 15–25 рублей, «Маузер» — в 50–70 рублей, патроны винтовочные — 35 копеек штука, револьверные — 50 копеек. По сведениям, к 20 июля в Веденском округе отмечались две бандитские группировки, имеющие политическую окраску, возглавляемые Гоцинским: первая — в ауле Бильты под руководством Кехурса Темир-Гиреева и Загалова, располагающая тремя пулеметами, вторая — в ауле Беной под руководством Чумакова и Султан Гиреева, располагающая одним пулеметом… Выводы:

1) К концу второй половины отчетного периода бандитизм в Кабардино-Балкарской, Осетинской и, отчасти, Ингушской обл[астях] значительно понизился.

2) Бандитизм в Чеченской области сохраняет прежний уровень, а периодами повышается, и область в отношении бандитизма нужно считать неблагонадежной.

3) Вообще, бандитизм на территории корпуса не имеет ярко выраженной формы; по своему характеру — чисто уголовный, скрытый в массе горского населeния, живущего своеобразными бытовыми условиями и традициями, воспитанный религиозным фанатизмом и бывшим политическим режимом (колонизаторство).

Родовая вражда, кровная месть, национальная ненависть и неуважение, стеснительные земельные условия, обилие оружия у населения, географические условия — все это, в той или иной степени, влияет на развитие бандитизма.

За нач. опер, части Закутный Военком Зубаровский» (РГВА. Ф.25896. Оп.9. Д.276. Л.108,108об.) Отвечая по своей должности за военную разведку Северо-Кавказского военного округа (СКВО), тот же Закутный, год спустя, говоря о причинах чеченского бандитизма, пишет уже совсем другое: «Нач. оперативного отдела штаба СКВО Краткий обзор бандитизма в Северо-Кавказском военном округе, по состоянию к 1 сентября 1925 года… Чеченская автономная область является очагом уголовного бандитизма, распространяемого на соседние с Чечней районы: Сунжинского округа, г. Грозный с нефтепромышленным районом, Терского округа, Дагестанской республики и Грузии (северн. район Тионетского уезда). Предоставленные после революции на плоскости богатые земельные угодья чеченцы полностью не используют, ведут отсталыми формами свое сельское хозяйство, не трудолюбивы. В массе своей чеченцы склонны к бандитизму, как к главному источнику легкой наживы, чему способствует большое наличие оружия. Нагорная Чечня является убежищем для наиболее закоренелых врагов Советской власти. Случаи проявления бандитизма со стороны чеченских банд не поддаются точному учету. Обычно на каждый определенный случай грабежа бандитский элемент группируется вокруг известных бандитов-профессионалов, а после грабежа с награбленным бандиты расходятся по своим аулам. 35 Власти на местах в большинстве случаев не ведут борьбы с бандитизмом, а наоборот, укрывают бандитский элемент…

Врид. нач. развед. отдела Закутный Врид. нач. опер, отдела Сперанский 5 сентября 1925 г.» (РГВА. Ф.25896. Оп.9. Д.287. Л.84об.-85) Для борьбы с бандитизмом в конце 1923 года была проведена локальная войсковая операция. Из оперативной сводки штаба Северо-Кавказского военного округа:

«26 декабря 1923 г. 9-й стрелковый корпус. В результате операции по разоружению населения района Ачхой — Катыр-Юрт — Шалажи — Гехи — Валерик — Шамиюрт (св[одка] № 051/оп.) изъято: 1174 винтовки, 1790 винт[овочных] патрон, 92 револьвера, 67револьверных] патрон и арестовано 38 человек, причастных к бандитизму. По окончании указанной операции части корпуса с 16 по 19 декабря провели операцию по разоружению района: Чечень — Белгатой — Гельдыген — Цацын-Юрт — Центарой — Ишхой, причем у населения изъято: 1715 винтовок, 5719 винт[овочных] патрон, 292 револьвера, 343 рев[ольверных] патрон и арестовано 30 человек, причастных к бандитизму. И.о. нач. опер, части штаба СКВО Сперанский. Пом. нач. опер, части Кириллов»

(РГВА. Ф.25896. Оп.9. Д.273. Л.85)

Однако этого было явно недостаточно и «букет» чеченского бандитизма продолжал цвести пышным цветом. Особенно обострилась ситуация к лету 1925 года. Следует подчеркнуть, что чеченский бандитизм носил чисто уголовный характер, хотя и имел идейного вдохновителя — в мае 1921 года, после поражения восстания против Советской власти в нагорном Дагестане, на территории Чечни нашел убежище Нажмудин Гоцинский (аварец по национальности), провозглашенный в августе 1917 года имамом Дагестана и Чечни. Однако его попытки придать 36 вылазкам чеченских бандитов «политическую окраску» были безуспешны. 14 апреля 1925 года в Плоскостную Чечню прибыл Атаби Шамилев, один из ближайших помощников имама Гоцинского, посланный им к полевому командиру Сайду Хасану Кагирову, чтобы побудить последнего к активным действиям против «гяуров». Решено было совершить налет на железную дорогу. С этой целью Кагиров с ядром своей банды в 17 человек отправляется в аул Ножай-Юрт, а затем, пополнив ее состав до 40–50 человек при трех пулеметах в аул Центорой, в 17 верстах южнее Гудермеса. 17 апреля к ним присоединилась банда в 16 человек из местного населения при трех ручных пулеметах. Удовлетворенный Шамилев возвращается в Горную Чечню, а Кагиров, собрав, таким образом, довольно значительные силы, 18 апреля вышел со своим отрядом к железнодорожному полотну в районе разъезда Герзель на реке Аксай (на границе с Дагестаном). Однако тут выяснилось, что железная дорога охраняется. Кстати, характерная черта — и в 1920-е годы, и позже чеченские бандиты нападали лишь при полной уверенности в беззащитности своих жертв. Столкнувшись же хотя бы с минимальным отпором, доблестные «дети гор» с позором отступали. Но не возвращаться же с пустыми руками! На следующий день, 19 апреля, «борцы за веру» напали на ночевавших у аула Герзель дагестанцев, захватив у них 23 упряжных быка. На этом поход и завершился. 21 мая Кагиров вернулся в родной аул Гойты с трофеями и воинской славой. (Незадолго перед этим, 9 мая, находясь в ауле Цацан-Юрт, «при попытке милиции арестовать Кагирова последний, угрожая пулеметным огнем, рассеял милицию».) Кто же был жертвами прикрывавшихся высокими идеями чеченских грабителей? В первую очередь население из сопредельных с Чечней районов.