Необыкновенные приключения школьника Бобки, который изобрел летающий стул - [7]

Император так и застыл: он как раз собирался взмахнуть вместо платка куском материи, который услужливый Недураки оторвал от своих синих штанов. Услышав уверенный Бобкин голос и странное слово «пардон», император решил немного подождать с сигналом казни. Дело в том, что он на всякий случай всё ещё побаивался: а вдруг Бобка всё-таки не Бобка, а Бог Солнца и Грозы?

— Вы, конечно, можете меня казнить. Как говорится, дело хозяйское, — продолжал Бобка. — Но тогда и дочке вашей — каюк, к сожалению… А например, вылечить её — это для меня раз плюнуть, честное слово.

После того, как известный нам Кенгураки перевёл Бобкины слова, император икнул, как делают все синеносцы в затруднительном положении, а потом с важным видом сказал:

— Бики-бики. Ого-го касюньчик.

Это означало: «Давай лечи, а то худо будет». И он велел башибузукам отвести Бобку к своей дочке, а сам из любопытства пошёл туда же.

Глава двенадцатая ПРИНЦЕССА ТЯГОМОТО

Принцесса, девочка лет семи, лежала в постели очень бледная и грустная. Вот уже сто дней как она не говорила ни слова и ничего не ела, питаясь одним томатным соком, а жизни в ней, видимо, осталось совсем мало.

Бобка пожалел принцессу, но не распустил нюни: надо было действовать. Он дёрнул себя за левое ухо три раза: это был условный сигнал сидевшему там Шильдику — вылезать и делать своё дело. Шильдик тут же вылетел из Бобкиного уха и, залетев принцессе в нос, стал изо всех сил щекотать там лапками. Принцесса сперва поморщилась, потом покрутила головой, потом раскрыла рот и сказала:

— А-а-а-пчхи!

Она чихнула так громко, что императорский кот, по имени Кисимури, от неожиданности выпустил из когтей только что пойманную мышь, которая запищала от радости и скорей побежала к своим мышиным родственникам.

Они уже справляли поминки по бедной мышке, потому что из когтей Кисимури никто не возвращался живым, как вдруг с радостным писком «ура» мышка вбежала в норку. Родственники подумали, что она с того света, и упали в обморок. Пришлось вызывать мышиного доктора и лечить их валерьянкой. Вот сколько шума!

Но главное не в этом, а в том, что при чихе у принцессы изо рта вылетел маленький золотой шарик и — цок-цок-цок! — запрыгал по мраморному полу. Сама принцесса тоже запрыгала, только по кровати, и тоже закричала «ура», как кричала чудесно освобождённая мышка. А папа-император чуть не упал в обморок от удивления, как мышиные родственники, только любопытство его удержало: очень уж ему хотелось узнать, что же случилось с дочкой и как она была спасена.

Скоро принцесса устала прыгать и рассказала, что ровно сто дней назад она играла золотым шариком с придворной обезьянкой Макаки. Обезьянка кинула шарик, и он попал прямо в открытый рот принцессы и застрял в горлышке. От этого бедняжка не могла есть и разговаривать, а дышала с трудом. Вы спросите: почему она не написала на бумажке, что с ней произошло? А потому что слово «обезьянка» в Синеносии изучают во втором классе, а слова «золотой шарик» — в третьем. Конечно, принцесса не сумела их написать — ведь она-то была только в первом!

Когда это случилось, обезьянка испугалась наказания и спряталась в дупле старого дерева в лесу, где просидела от страха девяносто восемь дней, а на девяносто девятый прибежала к своему другу профессору Кусаку и всё ему рассказала. А потом уже профессор придумал способ лечения принцессы и рассказал о нём Шильдику, а тот — Бобке на площади Небесного Счастья. И Бобка смог вылечить принцессу, как видите, безо всякого чуда.

Но ведь император-то не знал, что мы с вами знаем. Он посчитал всё колдовством и передумал казнить Бобку. Не откладывая дела в долгий ящик, он предложил Бобке жениться на принцессе и стать главнокомандующим над всей башибузукской армией.

Бобка на это ответил, что ему, обыкновенному школьнику, принцесса ни к чему, да и молод он ещё семью заводить. А должность башибузукского вождя ему, Бобке, не нравится. Когда у тебя в подчинении пять миллионов воинственных башибузуков с саблями, острыми как бритва, тут уж добра не жди. Они непременно затеют войну с какой-нибудь страной, а то и между собой передерутся. А Бобка был мирный человек, он никак не мог понять, зачем это нужно колотить друг дружку, если можно и так обо всём договориться. «Можно бы, конечно, этих башибузуков пристроить к сельскому хозяйству — капусту рубить или саблями махать для вентиляции в жаркие дни, — думал Бобка, — да только ведь обидятся, не привыкли они работать».

Короче, хорошенько всё обдумав, Бобка отказался от такой чести и попросил императора отдать ему волшебный стул и отпустить с миром.

Глава тринадцатая ГОРА НАМ-ИЗВЕСТНОЙ ТАЙНЫ

Все жители Синеносии хорошо знали гору Неизвестной Тайны на самой границе с соседним государством — Курносией. Тайна этой горы была, конечно, никому не известна — недаром ведь она так называлась! Правда, тайну как-то разузнал Укуси Кусаку, который открыл её Шильдику, Шильдик — Бобке, Бобка — мне, а я — вам, ребята, сейчас открою. Только сперва крепко зажмурьтесь и скажите громко три раза: «Я не курица, а гусь — ничего я не боюсь!» Сказали? Теперь разжмурьтесь и слушайте: в этой горе была Сокровищница Жизни. Но это ещё не вся тайна. Чтобы попасть в Сокровищницу, нужно пройти через Безвыходное Ущелье, которое охраняет довольно-таки ужасный и страшный дракон с восемнадцатью головами, не считая мелких. Длиною дракон в километр, а толщиною и того больше.