Необыкновенное счастье - [44]

Такой чертовски большой, грустный конец. Если бы я мог остановить это кровотечение на корню, то так бы и сделал.

Злой и грустный, я набросил свою одежду и запрыгнул в грузовик, где она уже ждала на пассажирском сидении, её ноги плотно сведены, руки скрещены. Я знал, что она действительно злилась, потому что она впервые молчала дольше пяти минут. Мы были практически у дома её родителей, когда она, наконец, сломалась.

— Мне жаль, — сказала она кратко, в её голосе был холод.

Я взглянул на неё, но её поза не изменилась.

— О чём ты сожалеешь?

— О том, что думала, что смогу это сделать. Всё слишком сложно. Ты слишком сложный. Ты слишком быстро переходишь от крайности к крайности.

Я поджал губы. Смотрел только вперёд.

— Это как раз то, что я имею в виду! — Она пристально смотрела на меня, а я не отрывал взгляд от дороги. — Если бы ты просто сказал мне, что происходит в твоей голове, возможно, я смогла бы помочь! — отрезала она.

Боже, она так бесилась. Как же я мог объяснить, что должен был держать её на расстоянии ради нашего общего блага?

— Ты говорил сегодня, что хочешь открыться мне. Просил дать тебе время. — Её голос немного смягчился. — И я этого хотела. Я была готова. Это ты попросил о большем сегодня ночью.

Она была права. Я почувствовал, как рушатся мои стены? И пытался сопротивляться.

— Послушай, это я. Это то, что я делаю. И если это слишком тебя расстраивает, то лучше покончить с этим сейчас.

— Покончить с чем? Мы даже и не начинали. — Она снова отвернулась от меня.

Через несколько минут я подъехал к дому её родителей. Она положила руку на дверную ручку до того, как я остановил грузовик.

— Если ты просто хотел секса, Себастьян, мог бы так и сказать, — горько сказала она. — Ты отличный любовник.

Затем она выпрыгнула, захлопнула дверь и гневно зашагала к своему маленькому домику. Когда она исчезла внутри, даже не вытащив ключ, я понял, что она не заперла дверь этим вечером.

«Чёрт возьми, Скайлар! Ты должна запирать свои двери!»

Свирепая потребность защитить её зарычала и врезалась мне под кожу, и я дважды ударил по рулю, борясь с желанием пойти и убедиться, что сейчас она была в безопасности.

Желание победило. В ярости, я подошёл к её двери и дёрнул за ручку. Закрыто.

— Пошёл на хрен! — послышался её крик изнутри. — Уходи!

Вернувшись в грузовик, я развернул его в обратном направлении и сорвался с места, уезжая.

***

Когда я вернулся домой, было уже за полночь. Я направился прямо на чердак, туда, где всё ещё оставался её аромат. Сняв с себя одежду, я лёг животом вниз на простыни, где она без лишних вопросов отдалась мне. Я закрыл глаза, и появилась она... знойная и дерзкая, когда она оседлала меня в грузовике, дрожащая и сладкая, когда она лежала со мною в гамаке, горячее, чем ад, когда она растянулась подо мной в моей постели.

Обиженная и сердитая во время поездки домой.

Со стоном, я дважды ударил подушку и перевернулся на спину, глядя на скошенный потолок, когда возмущение прокралось в мои мысли.

Она действительно думала, что я использовал её только для секса? Как она могла, когда я признался ей, о своих чувствах десятилетней давности? Когда я сегодня сказал ей, что хочу открыться ей, но мне нужно было время? Она подумала, что я не придавал значения своим словам?

Всё было так, словно девушка сказала, что понимала о необходимости дать парню время, а затем начала требовать рассказать о его чувствах по любому поводу. Какого чёрта она от меня ожидала? Я сказал ей до того, как всё произошло между нами, что я был плох в отношениях и не был заинтересован в них. Что ещё я мог ей сказать? Если она не хотела больше тусоваться вместе, тогда ладно. Хорошо. Я не нуждался в ней. Мне никто не был нужен. Лучше быть одному, чем постоянно разочаровывать кого-то.

По крайней мере, она думала, что я отличный любовник.

20 глава

Скайлар

— Вау. Ты выглядишь немного помятой. Долгая ночка? — Натали подняла брови с намёком.

— Вроде того. — Вяло, я расставляла кофейные чашки за прилавком. Я практически не спала и так устала, что когда зазвенел будильник, я едва не взяла отгул по болезни.

— Ты повеселилась? — Натали подталкивала меня к разговору, выкладывая кексы на витрину.

— Да, — вздохнула я. — А потом нет. Мне нужен кофе.

— Угощайся. — Она кивнула в сторону кофейника. — Почему нет?

По мере того, как мы выполняли нашу утреннюю работу, я рассказала ей о том, что узнала о Себастьяне за последние пару дней — о его обсессивно-компульсивном расстройстве, страхе навредить людям, его прошлом, его хижине, его семье, его нежелании вступать в отношения, его давней влюблённости в меня… Обо всём, что знала.

Я даже рассказала ей о том, что подсмотрела в его тетрадь.

Она ахнула.

— Что? Это ужасно! Не могу поверить, что ты так поступила!

Я состроила гримасу.

— Знаю. Мне не следовало так поступать. Но мне было так любопытно, и он не стал бы со мной разговаривать! И теперь точно уже не заговорит.

Она выглядела сбитой с толку.

— Что ты имеешь в виду? Ты только что рассказала мне кучу информации о нём. Разве не он рассказал тебе всё это?

Мой подбородок скользнул вперёд.

— Ну, да, он рассказывает мне об этом. Но он не… — остановилась я. Он рассказал мне, но не так уж и много. — Ладно, дело не в том, что он больше не заговорит со мной, дело в том, что он произносит все эти сладкие, сумасшедшие речи, а затем что-то происходит, и он паникует и превращается в мудака. Он бросается из крайности в крайность.