Необыкновенная жизнь обыкновенного человека. Книга 4. Том II - [88]

Хорошо хоть, что кроме Джека, свидетелей не было.

Борис разделся, укрылся с головой одеялом и через несколько минут спал сном праведника.

На следующее утро с восходом солнца началась обычная катавасия в небе: отыскивая заданные цели, кружились немецкие бомбардировщики, почти беспрерывно стучали зенитные пулеметы и громко хлопали выстрелы зениток, сопровождая слабым уканием разрывы зенитных снарядов где-то как будто совсем рядом с кружащимися в небе самолетами. Иногда этот уже привычный шум нарушался пронзительным ревом моторов наших «ястребков», бесстрашно врезавшихся в самую гущу крутящегося колеса «юнкерсов». Вслед за тем раздавался вой подбитого самолета. Какой-нибудь из бомбардировщиков, задымив, разворачивался и, огрызаясь пулеметным огнем, быстро снижаясь, направлялся в сторону расположения фашистских войск. Иногда в той стороне раздавался сильный взрыв, остальные вражеские самолеты, разлетевшись в разных направлениях вдоль фронта, сбрасывали свой бомбовый груз куда придется.

Один из таких самолетов, удирая от преследующего его истребителя, снизился над медсанбата, и с елей зазвенели сигналы воздушной тревоги. Борис, умывавшийся под умывальником, прикрепленным к стоящему рядом с домиком дереву, сквозь просветы веток увидел этот самолет. Сердце его захолонуло. «Неужели он сейчас сбросит бомбы на нас» – невольно подумал он. Очевидно, то же подумали выздоравливающие и свободный персонал батальона, уже давно высыпавший из своих домиков и наблюдавший за ходом воздушного боя из-за палаток и деревьев. Все бросились по щелям. Игнатьич и Джек уже давно сидели в своей щели. Игнатьич кричал Борису, продолжавшему стоять у умывальника.

– Товарищ комбат, да идите вы скорее в щель. Ведь разбомбит! Алешкин усмехнулся:

– Так уж и разбомбит. Что я ему, дот какой или автомашина?

И в этот момент он увидел, как от пролетавшего юнкерса отделились бомбы. По направлению их полета Борис определил, что они упадут где-то восточнее территории батальона около дороги или на перекресток дорог, идущих в тыл. «Что он там увидел? – подумал Борис. – Но черт его знает, может быть, у него еще есть, еще сбросит что-нибудь и на нас».

Борис прыгнул в щель. Из нее он видел, как немецкий бомбардировщик, а вслед за ним и наш истребитель, промчались в нескольких сотнях метров над батальоном и скрылись где-то на северо-западе. Истребитель все время вел огонь из своего пулемета, бомбардировщик не отвечал.

Пока Борис наблюдал за воздушным боем на дороге и ее ответвлении к медсанбату недалеко от шлагбаума раздались взрывы бомб, сброшенные удирающим «юнкерсом», почти вслед за этим Алешкин увидел торопливо бежавшего от шлагбаума дежурного по батальону и услыхал его встревоженный крик:

– Товарищ комбат, товарищ комбат!

– Неужели опять кого-нибудь у нас задело? – подумал Алешкин и выбрался из щели навстречу дежурному.

Тот, подбежав, приложил руку к пилотке и отрапортовал:

– Товарищ комбат, там какие-то генералы приехали, только почему-то по дороге пешком идут и все в земле выпачканы, я бросился вас предупредить.

Борис невольно улыбнулся. Он понял, что дежурного старшину Бодрова поразил не вид самих генералов, в батальоне их хоть и изредка, но видели, а именно то, что их несколько, и что они не подъезжают к шлагбауму на машине, как обычно, а идут пешком, да еще выпачканные.

– Товарищ Бодров, пробегите по всем подразделениям, предупредите о прибытии начальства на всякий случай, а я пойду их встречу.

И он направился к шлагбауму, оправляя на ходу гимнастерку и снаряжение. И вовремя. Часовой – боец из числа выздоравливающих, остановил группу командиров на дороге шагах в 20 от шлагбаума и уже свистел, вызывая дежурного. Увидев подошедшего командира батальона, он доложил:

– Товарищ комбат, вот, товарищи командиры на территорию медсанбата хотят пройти, а пароль не называют.

Алешкин, увидев в группе, состоящей из пяти человек, начсандива Пронина и начсанарма Склярова, скомандовал:

– Поднять шлагбаум.

А сам быстрыми шагами направился навстречу прибывшим. Первым в приближавшейся группе шел высокий, плотный, седоватый, светловолосый человек, одетый в генеральскую форму, только вместо звездочек у него на петлицах было два ромбика. За ним следовал черненький, быстрый в движениях, тоже одетый в генеральскую форму врач с одним ромбиком в петлицах. Борис узнал в нем Л.А. Вишневского, далее шли Скляров, Зак и Пронин. Узнав Вишневского, Алешкин сразу понял, что к нему пожаловало по меньшей мере фронтовое начальство. Ну, а по тому, что главный хирург фронта шел немного сзади первого медицинского начальника, он решил, что это, по всей вероятности, сам начальник сануправления Волховского фронта дивизионный врач Песис.

Все это промелькнуло в его мозгу в течение тех нескольких секунд, которые потребовались на то, чтобы преодолеть расстояние, отделявшее его от подходивших. Остановившись от них в трех шагах, приняв стойку «смирно» и приложив руку к пилотке, Борис четко доложил:

– Товарищ начальник сануправления фронта, в медсанбате № 24 за истекшие сутки происшествий не было. В настоящий момент заканчивается обработка прибывших в течение ночи раненых. Докладывает командир медсанбата, военврач 3 ранга Алешкин.