Необыкновенная жизнь обыкновенного человека. Книга 4. Том I - [79]
– Ну, ладно-ладно, продолжайте, мешать не буду, – вышел из операционной.
Дальнейший ход операции протекал более спокойно. Похвала Федорова, хотя и смутила Бориса, но и подбодрила его. Кроме того, количество зрителей уменьшилось. Многие потянулись вслед за вышедшим начальством.
Через 10–12 минут все было кончено. Рану зашили, больного унесли в госпитальную палату. За все время операции он не издал ни звука, и для многих это было удивительно. Почти все видели многократно операции аппендицита, и ее довольно часто делали под общим наркозом, делали и под местной анестезией, но в последнем случае, почти всегда больной стонал, жаловался на боли, а иногда и просто кричал. Здесь же была абсолютная тишина. Видно, все-таки 4 месяца учения в институте Вишневского, где Борису пришлось не один десяток раз проводить инфильтрационную анестезию при самых различных операциях, свое дело сделали. Он таки научился анестезировать. Да, как ему казалось, научился и оперировать.
После операции все врачи обсуждали мастерство Алешкина, а Лев Давыдыч сказал:
– Ну что же удивительного, он их, наверно, уже не один десяток нащелкал! Этим он вызвал улыбку переглянувшихся Бориса и Таи. Из всех присутствующих ведь только они знали, что это его первая самостоятельная аппендэктомия. Они благоразумно промолчали.
Осмотрев все подземные сооружения медсанбата, начсандив, начальник политотдела и армейский хирург остались очень довольны. Говорили о том, что многим госпиталям надо бы поучиться так устраиваться.
Через несколько дней после их посещения в медсанбат нагрянула целая комиссия во главе с начсанармом и представителями армейских госпиталей. Был с ними и фотограф, который заснял внутренность землянок и панораму батальона. На последней фотографии, кроме группы деревьев, небольших земляных возвышений и стоявшей невдалеке группы полевых кухонь со столовой и сараем, собственно, ничего видно и не было. В этом-то и было достоинство сооружений. Маскировка их получилась отличная. Конечно, эти землянки от прямых попаданий авиабомб и артиллерийских снарядов не спасали, но они могли отлично защитить от осколков и самое главное – надежно маскировали медсанбат и берегли дорогостоящие палатки.
Были засняты фотографом для армейской газет и люди, участвовавшие в строительстве землянок, в число их попал и Алешкин.
Таким образом, медсанбат № 24 не только в дивизии, но даже и в армии приобрел известность и некоторый авторитет. Но командира батальона Васильева почему-то это не радовало. Он продолжал ходить хмурым и как будто чем-то все время обеспокоенным. Чем было вызвано его такое состояние, пока никто не знал.
После напряженной работы по обслуживанию раненых в августе и большого строительства, проведенного в начале сентября, в батальоне наступило затишье. По инициативе политрука Клименко решили возобновить подготовку концерта самодеятельности. Проведение концерта наметили на 25 сентября. В этот день в медсанбате политотдел дивизии решил провести совещание партийных работников всех полков. Для проведения совещания выделили землянку эвакоотделения, как самую большую и совершенно пустовавшую. Там же предполагали провести концерт. Для этого соорудили небольшую эстраду, из одеял сделали подобие занавеса. Руководили подготовкой концерта политрук Клименко и, к большому удивлению многих, Лев Давыдович Сангородский. Он же взял на себя роль конферансье. В программе было много веселых песенных и танцевальных номеров. Одна из молодых врачей, прибывшая в это новое расположение батальона из Ленинграда, по специальности врач-лаборант, назначенная вторым врачом в лабораторию – толстенькая, молоденькая, смешливая и очень подвижная женщина Муся, как ее все стали называть, выступила с подражанием Рине Зеленой. Делала она это с большим искусством. Лев Давыдыч оказался неподражаемым конферансье. Его шутки и реплики отличались большим остроумием, а так как он еще к тому же в совершенстве владел жаргоном настоящего одессита, то почти каждая его фраза встречалась смехом и аплодисментами. Отлично исполнили свои номера и другие участники. Певцы из санитаров сортировки оказались настоящими артистами, обладавшими отличными голосами. Замечательные частушки пропели Катя Шуйская и другая сестра операционной Лида. Очень недурно спела несколько популярных песен начальник лаборатории врач Белавина, хорошо плясала группа из шоферов. Одним словом, концерт удался. Его пришлось повторить дважды: землянка за один раз смогла вместить только участников совещания, второй концерт давали на следующий день для всего личного состава батальона и выздоравливающих.
Успех концерта можно объяснить не только и, может быть, даже не столько умением и квалифицированным исполнением номеров доморощенными артистами, сколько тем, что за время с начала боевых действий, то есть почти два месяца, в подразделениях и частях дивизии никаких зрелищных мероприятий не было. А люди в них нуждаются в любой обстановке, и на фронте, может быть, больше, чем в другом месте. Эта истина впоследствии стала понятна для всех, но в начале войны многие этого еще не понимали и считали, что подобные забавы несовместимы с тем трагическим явлением, каким является война, особенно когда боевые действия ведутся неудачно. К таким людям относились командир медсанбата, начсандив и сам командир дивизии.
«Необыкновенная жизнь обыкновенного человека» – это история, по существу, двойника автора. Его герой относится к поколению, перешагнувшему из царской полуфеодальной Российской империи в страну социализма. Какой бы малозначительной не была роль этого человека, но какой-то, пусть самый незаметный, но все-таки след она оставила в жизни человечества. Пройти по этому следу, просмотреть путь героя с его трудностями и счастьем, его недостатками, ошибками и достижениями – интересно.
«Необыкновенная жизнь обыкновенного человека» – это история, по существу, двойника автора. Его герой относится к поколению, перешагнувшему из царской полуфеодальной Российской империи в страну социализма. Какой бы малозначительной не была роль этого человека, но какой-то, пусть самый незаметный, но все-таки след она оставила в жизни человечества. Пройти по этому следу, просмотреть путь героя с его трудностями и счастьем, его недостатками, ошибками и достижениями – интересно.
«Необыкновенная жизнь обыкновенного человека» – это история, по существу, двойника автора. Его герой относится к поколению, перешагнувшему из царской полуфеодальной Российской империи в страну социализма. Какой бы малозначительной не была роль этого человека, но какой-то, пусть самый незаметный, но все-таки след она оставила в жизни человечества. Пройти по этому следу, просмотреть путь героя с его трудностями и счастьем, его недостатками, ошибками и достижениями – интересно.
«Необыкновенная жизнь обыкновенного человека» – это история, по существу, двойника автора. Его герой относится к поколению, перешагнувшему из царской полуфеодальной Российской империи в страну социализма.Какой бы малозначительной не была роль этого человека, но какой-то, пусть самый незаметный, но все-таки след она оставила в жизни человечества. Пройти по этому следу, просмотреть путь героя с его трудностями и счастьем, его недостатками, ошибками и достижениями – интересно.
«Необыкновенная жизнь обыкновенного человека» – это история, по существу, двойника автора. Его герой относится к поколению, перешагнувшему из царской полуфеодальной Российской империи в страну социализма. Какой бы малозначительной не была роль этого человека, но какой-то, пусть самый незаметный, но все-таки след она оставила в жизни человечества. Пройти по этому следу, просмотреть путь героя с его трудностями и счастьем, его недостатками, ошибками и достижениями – интересно.
«Необыкновенная жизнь обыкновенного человека» – это история, по существу, двойника автора. Его герой относится к поколению, перешагнувшему из царской полуфеодальной Российской империи в страну социализма. Какой бы малозначительной не была роль этого человека, но какой-то, пусть самый незаметный, но все-таки след она оставила в жизни человечества. Пройти по этому следу, просмотреть путь героя с его трудностями и счастьем, его недостатками, ошибками и достижениями – интересно.
Труд журналиста-международника А.Алябьева - не только история Второй мировой войны, но и экскурс в историю развития военной авиации за этот период. Автор привлекает огромный документальный материал: официальные сообщения правительств, информационных агентств, радио и прессы, предоставляя возможность сравнить точку зрения воюющих сторон на одни и те же события. Приводит выдержки из приказов, инструкций, дневников и воспоминаний офицеров командного состава и пилотов, выполнивших боевые задания.
Впервые в отечественной историографии предпринята попытка исследовать становление и деятельность в Северной Корее деспотической власти Ким Ир Сена — Ким Чен Ира, дать правдивую картину жизни северокорейского общества в «эпохудвух Кимов». Рассматривается внутренняя и внешняя политика «великого вождя» Ким Ир Сена и его сына «великого полководца» Ким Чен Ира, анализируются политическая система и политические институты современной КНДР. Основу исследования составили собранные авторами уникальные материалы о Ким Чен Ире, его отце Ким Ир Сене и их деятельности.Книга предназначена для тех, кто интересуется международными проблемами.
Наконец-то перед нами достоверная биография Кастанеды! Брак Карлоса с Маргарет официально длился 13 лет (I960-1973). Она больше, чем кто бы то ни было, знает о его молодых годах в Перу и США, о его работе над первыми книгами и щедро делится воспоминаниями, наблюдениями и фотографиями из личного альбома, драгоценными для каждого, кто серьезно интересуется магическим миром Кастанеды. Как ни трудно поверить, это не "бульварная" книга, написанная в погоне за быстрым долларом. 77-летняя Маргарет Кастанеда - очень интеллигентная и тактичная женщина.
«Преподавателям слово дано не для того, чтобы усыплять свою мысль, а чтобы будить чужую» – в этом афоризме выдающегося русского историка Василия Осиповича Ключевского выразилось его собственное научное кредо. Ключевский был замечательным лектором: чеканность его формулировок, интонационное богатство, лаконичность определений завораживали студентов. Литографии его лекций студенты зачитывали в буквальном смысле до дыр.«Исторические портреты» В.О.Ключевского – это блестящие характеристики русских князей, монархов, летописцев, священнослужителей, полководцев, дипломатов, святых, деятелей культуры.Издание основывается на знаменитом лекционном «Курсе русской истории», который уже более столетия демонстрирует научную глубину и художественную силу, подтверждает свою непреходящую ценность, поражает новизной и актуальностью.
«Преподавателям слово дано не для того, чтобы усыплять свою мысль, а чтобы будить чужую» – в этом афоризме выдающегося русского историка Василия Осиповича Ключевского выразилось его собственное научное кредо. Ключевский был замечательным лектором: чеканность его формулировок, интонационное богатство, лаконичность определений завораживали студентов. Литографии его лекций студенты зачитывали в буквальном смысле до дыр.«Исторические портреты» В.О.Ключевского – это блестящие характеристики русских князей, монархов, летописцев, священнослужителей, полководцев, дипломатов, святых, деятелей культуры.Издание основывается на знаменитом лекционном «Курсе русской истории», который уже более столетия демонстрирует научную глубину и художественную силу, подтверждает свою непреходящую ценность, поражает новизной и актуальностью.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад отдельной книгой в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф. Ф. Павленковым (1839—1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют по сей день информационную и энергетико-психологическую ценность. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.