Необыкновенная жизнь обыкновенного человека. Книга 3. Том I - [69]
– Товарищи красноармейцы, сейчас разденьтесь, усе свои вещи аккуратненько уверните и положите в свои чемоданы или свяжите в узлы. К каждому узлу приложите записку, у ней пишите: «1-я рота, взвод, отделение, хвалимию, имя, очество». Вещи пойдут у камеру дезинфехцию, потом на склад. С собой оставьте зубную щетку, порошок, мыло, кружку и ложку.
Когда все разделись и сделали со своими вещами все, что было приказано старшиной (с записками, конечно, произошла кутерьма, у одних не было карандашей, у других бумаги, и пока все раздобыли необходимое, старшина ходил и сердито поторапливал задержавшихся). Затем он отдал следующую команду:
– Все постриженные могут идти мыться, а у кого волосы длинные, подходите к парикмахерам.
В одном углу предбанника стояло 5 человек красноармейцев, одетых в белые халаты и вооруженные машинками для стрижки. Перед каждым из них стояла табуретка, вокруг которой уже громоздились кучи волос самых разнообразных оттенков. Алешкин, Беляков и некоторые другие, в предверии службы в армии еще во Владивостоке постриглись наголо. За время карантина их волосы немного отрасли, однако, не превышали установленной неизвестно кем нормы в 1 см, зато у Колбина, Штоффера и еще очень многих имелись настоящие прически, которыми они гордились. Кое-кто из них обратился к старшине с просьбой, чтобы он разрешил постричься завтра в настоящей парикмахерской и не совсем наголо, но Белобородько даже удивился подобным просьбам. Его ответ был таков:
– Ну, чистая антиллегенция, да вы шо, не понимаете, что вы не к теще у гости приихалы, чи що? Тут армия, понятно! Усе должно быть по хобрме! Усе красноармейцы должны быть пострижены. Вот будете командирами, аль бо хотя бы сверхсрочниками, от як я, тогда носите себе прическу… А зараз стричься и без разговоров… Швидче, а то ведь нас друга рота жде! Ну, антиллегенция, ни якого понятия! – продолжал возмущаться старшина.
Не прошел номер и у тех, которые думали избежать стрижки без разрешения и тайком проскользнуть. Перед мыльной стоял один из помкомвзводов и внимательно осматривал каждого проходящего, и если, на его взгляд, волосы на голове того или иного казались ему длиннее установленной нормы, он немедленно возвращал его к парикмахерам.
В мыльной полуголый красноармеец раздавал каждому входящему маленький кусок серого, неприятно пахнувшего мыла и новую мочалку, сделанную из рогожи. При этом он говорил:
– Мыло трать все, если останется обмылок, бросай в ящик при выходе, а мочалку вымой, возьми с собой, будешь потом в баню брать. Подходи к душу!
Возле стен мыльной было установлено штук 60 душевых сосков, из которых беспрерывно лилась вода. Температура воды была одинаковая во всех душах и если одним она казалась слишком горячей, а другим прохладной, исправить ее по своему желанию было невозможно. Приходилось приспосабливаться. Борису это мытье далось с трудом: он не любил горячей воды, а из душа лилась такая, что от нее шел пар. Он не мог стоять под душем, а лишь запрыгивал под него на короткое время, затем выскакивал, мылился, терся мочалкой, затем снова заскакивал и наскоро смывал мыло, так повторил несколько раз. Зато находившийся рядом с ним Пашка Беляков мылся с настоящим блаженством. Он не вылезал из-под душа и лишь временами восклицал:
– Ух, хорошо! Вот ладно! Маленько бы погорячее!
Но, оказывается, и в мытье был свой порядок. Едва Борис успел намылиться второй раз, как послышалась команда. Резкий голос старшины прозвучал очередным криком: «Кончай мыться! Через две минуты воду отключаю!» Все заторопились смывать мыло с головы и тела, но кое-кто сделать этого так и не успел, а души, словно по мановению волшебной палочки вдруг одновременно перестали давать воду. В противоположных дверях мыльной показался один из помкомвзводов и скомандовал: «Выходи одеваться». Он внимательно осматривал каждого выходящего, если замечал на нем следы мыла, то оставлял его в мыльной. Таких набралось человек 10 и, как потом стало известно, старшина им всем устроил основательный разнос.
Выйдя в чистый предбанник (уже потом Борис узнал, что в армейской бане всегда должны быть два предбанника: «грязный», где раздеваются, и «чистый», где одеваются).
Как и другие бойцы, он получил кусок бязевой ткани – полотенце, которым должен был вытереть тело. После использования полотенце бросали в большую бельевую корзину, стоявшую в углу предбанника. После вытирания все подходили к небольшому прилавку, становились в очередь и под руководством появившихся командиров отделений получали белье, обмундирование и сапоги.
Борис удивился, насколько точно определял размеры их командир отделения. Окинув беглым взглядом голову подчиненного, Евстафьев говорил кладовщику следующие, не совсем понятные нашим новичкам слова. Вот, например, он сказал, взглянув на Алешкина: «Этому белье 3-й, гимнастерку 3-й, шаровары 4-й, фуражку 56. сапоги 4-й полный». По мере того как он говорил, кладовщик доставал из различных связок, лежащих на полках, названные предметы и довольно небрежно бросал на прилавок. Когда ворох одежды уже лежал на прилавке, кладовщик – старшина, услышав название обуви, недоверчиво поглядел на Евстафьева, затем на Бориса, затем перегнулся через прилавок и зачем-то посмотрел на Борисовы ноги. Слегка присвистнув, одобрительно хмыкнув, обращаясь к Евстафьеву и, отвернувшись куда-то в угол, долго перебирал кирзовые сапоги, пока, наконец, нашел, как показалось Борису, самую огромную пару. Поставив ее на прилавок, он оторвал два куска бязи и два куска фланели, примерно по пол-аршина ширины и в аршин длиной и бросил их все на ту же кучу одежды, затем около нее он положил два ремня – узенький, матерчатый брючный и широкий кожаный. Кроме того, он принес откуда то из-за полок и положил рядом с одеждой шинель. Евстафьев обернулся к Алешкину и сказал: «Одевайтесь! Я подойду, посмотрю потом». И занялся подбором одежды и обуви для Белякова, стоявшего в очереди за Борисом. С трудом забрав огромную охапку одежды и сапоги, Борис начал одеваться. Одев белье, Борис удивился еще раз глазомеру Евстафьева, все оказалось ему точно впору. Также хорошо пришлась и гимнастерка, брюки были немного длинны. Однако он потом оценил предусмотрительность Евстафьева, после первого же проливного дождя, под который ему пришлось попасть, брюки сели и если бы они были взяты точно по росту, то стали бы малы.
«Необыкновенная жизнь обыкновенного человека» – это история, по существу, двойника автора. Его герой относится к поколению, перешагнувшему из царской полуфеодальной Российской империи в страну социализма. Какой бы малозначительной не была роль этого человека, но какой-то, пусть самый незаметный, но все-таки след она оставила в жизни человечества. Пройти по этому следу, просмотреть путь героя с его трудностями и счастьем, его недостатками, ошибками и достижениями – интересно.
«Необыкновенная жизнь обыкновенного человека» – это история, по существу, двойника автора. Его герой относится к поколению, перешагнувшему из царской полуфеодальной Российской империи в страну социализма. Какой бы малозначительной не была роль этого человека, но какой-то, пусть самый незаметный, но все-таки след она оставила в жизни человечества. Пройти по этому следу, просмотреть путь героя с его трудностями и счастьем, его недостатками, ошибками и достижениями – интересно.
«Необыкновенная жизнь обыкновенного человека» – это история, по существу, двойника автора. Его герой относится к поколению, перешагнувшему из царской полуфеодальной Российской империи в страну социализма. Какой бы малозначительной не была роль этого человека, но какой-то, пусть самый незаметный, но все-таки след она оставила в жизни человечества. Пройти по этому следу, просмотреть путь героя с его трудностями и счастьем, его недостатками, ошибками и достижениями – интересно.
«Необыкновенная жизнь обыкновенного человека» – это история, по существу, двойника автора. Его герой относится к поколению, перешагнувшему из царской полуфеодальной Российской империи в страну социализма.Какой бы малозначительной не была роль этого человека, но какой-то, пусть самый незаметный, но все-таки след она оставила в жизни человечества. Пройти по этому следу, просмотреть путь героя с его трудностями и счастьем, его недостатками, ошибками и достижениями – интересно.
«Необыкновенная жизнь обыкновенного человека» – это история, по существу, двойника автора. Его герой относится к поколению, перешагнувшему из царской полуфеодальной Российской империи в страну социализма. Какой бы малозначительной не была роль этого человека, но какой-то, пусть самый незаметный, но все-таки след она оставила в жизни человечества. Пройти по этому следу, просмотреть путь героя с его трудностями и счастьем, его недостатками, ошибками и достижениями – интересно.
«Необыкновенная жизнь обыкновенного человека» – это история, по существу, двойника автора. Его герой относится к поколению, перешагнувшему из царской полуфеодальной Российской империи в страну социализма. Какой бы малозначительной не была роль этого человека, но какой-то, пусть самый незаметный, но все-таки след она оставила в жизни человечества. Пройти по этому следу, просмотреть путь героя с его трудностями и счастьем, его недостатками, ошибками и достижениями – интересно.
Впервые в отечественной историографии предпринята попытка исследовать становление и деятельность в Северной Корее деспотической власти Ким Ир Сена — Ким Чен Ира, дать правдивую картину жизни северокорейского общества в «эпохудвух Кимов». Рассматривается внутренняя и внешняя политика «великого вождя» Ким Ир Сена и его сына «великого полководца» Ким Чен Ира, анализируются политическая система и политические институты современной КНДР. Основу исследования составили собранные авторами уникальные материалы о Ким Чен Ире, его отце Ким Ир Сене и их деятельности.Книга предназначена для тех, кто интересуется международными проблемами.
Издательство «Азбука-классика» представляет книгу об одном из крупнейших писателей XX века – Хулио Кортасаре, авторе знаменитых романов «Игра в классики», «Модель для сборки. 62». Это первое издание, в котором, кроме рассказа о жизни писателя, дается литературоведческий анализ его произведений, приводится огромное количество документальных материалов. Мигель Эрраес, известный испанский прозаик, знаток испано-язычной литературы, создал увлекательное повествование о жизни и творчестве Кортасара.
Наконец-то перед нами достоверная биография Кастанеды! Брак Карлоса с Маргарет официально длился 13 лет (I960-1973). Она больше, чем кто бы то ни было, знает о его молодых годах в Перу и США, о его работе над первыми книгами и щедро делится воспоминаниями, наблюдениями и фотографиями из личного альбома, драгоценными для каждого, кто серьезно интересуется магическим миром Кастанеды. Как ни трудно поверить, это не "бульварная" книга, написанная в погоне за быстрым долларом. 77-летняя Маргарет Кастанеда - очень интеллигентная и тактичная женщина.
«Преподавателям слово дано не для того, чтобы усыплять свою мысль, а чтобы будить чужую» – в этом афоризме выдающегося русского историка Василия Осиповича Ключевского выразилось его собственное научное кредо. Ключевский был замечательным лектором: чеканность его формулировок, интонационное богатство, лаконичность определений завораживали студентов. Литографии его лекций студенты зачитывали в буквальном смысле до дыр.«Исторические портреты» В.О.Ключевского – это блестящие характеристики русских князей, монархов, летописцев, священнослужителей, полководцев, дипломатов, святых, деятелей культуры.Издание основывается на знаменитом лекционном «Курсе русской истории», который уже более столетия демонстрирует научную глубину и художественную силу, подтверждает свою непреходящую ценность, поражает новизной и актуальностью.
«Преподавателям слово дано не для того, чтобы усыплять свою мысль, а чтобы будить чужую» – в этом афоризме выдающегося русского историка Василия Осиповича Ключевского выразилось его собственное научное кредо. Ключевский был замечательным лектором: чеканность его формулировок, интонационное богатство, лаконичность определений завораживали студентов. Литографии его лекций студенты зачитывали в буквальном смысле до дыр.«Исторические портреты» В.О.Ключевского – это блестящие характеристики русских князей, монархов, летописцев, священнослужителей, полководцев, дипломатов, святых, деятелей культуры.Издание основывается на знаменитом лекционном «Курсе русской истории», который уже более столетия демонстрирует научную глубину и художественную силу, подтверждает свою непреходящую ценность, поражает новизной и актуальностью.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад отдельной книгой в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф. Ф. Павленковым (1839—1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют по сей день информационную и энергетико-психологическую ценность. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.