Необыкновенная жизнь обыкновенного человека. Книга 2. Том II - [69]
В это время усевшийся Андрей крикнул:
– А ну, девчата, быстро завтракать! Садись-ка и ты скорее, Борис, а там и за работу примемся!
А Катя и её сестрёнки в это время занимались утренним туалетом, полощась в холодных и прозрачных струях быстротекущей Стеклянухи, которая у находившейся недалеко излучины образовала неглубокий омуток. Борис удивился, когда через несколько минут увидел входящих на полянку, где находился стан Пашкевичей, троих девушек.
Все они были с мокрыми головами, а старенькие ситцевые платьица плотно облегали их, прилипая кое-где складками к мокрому телу. Очевидно, они были одеты прямо на влажные тела.
– Вы, наверно, опять купались! – с укором сказала Наташа. – Простудитесь ведь, оглашенные! Хоть бы ты их, Андрей, урезонил!
Но девушки только весело посмеивались, да, поёживаясь от прохладного ветерка, торопливо рассаживались вокруг рядна.
После завтрака Андрей хотел запрячь в одну из телег старого меринка, прозванного в семье Индюком, но Борис сказал:
– Давай я его сам запрягу!
Андрей удивлённо взглянул на Бориса, но ничего не сказали молча протянул ему хомут. Борис быстро и сноровисто запряг спокойно стоявшего Индюка, лихо развернулся и, подкатив к палатке, крикнул:
– Лошадь подана!
Андрей, исподтишка наблюдая за работой парня, мысленно похвалил Бориса за быстроту. Подошел к лошади, опробовал подпругу, осмотрел, как затянут хомут и надета дуга и, убедившись, что все сделано аккуратно и правильно, спросил:
– Это где же ты так с лошадью обращаться научился?
Борису не хотелось рассказывать про свои жизненные перипетии, да и сделать это быстро было невозможно. Он кратко ответил:
– Да вот так, научился!
– Ну ладно. Поедем сейчас с тобой на покос, там у нас несколько копен осталось не сметанных, их надо домой отвезти. Нагрузим воз и отправим в Шкотово, а то мама передавала, что там коровам есть нечего. Катя, ты тут еще помоги немного, а к обеду приходи на покос, сено отвезёшь домой. Там с отцом его на сеновал сложите. Я думаю, тебе сюда возвращаться уже не стоит. Окучивание сегодня закончим, до жнива еще больше недели осталось, постараемся завтра управиться и все вернёмся домой. Надо передохнуть малость, да в баньке попариться. Да и маме надо помочь, а то она там с ребятишками-то, наверно, замучилась совсем… От отца-то знаешь, какая помощь! Ну поехали.
Андрей забрался на телегу, Борис туда же взгромоздил свой велосипед. Он решил, что так как покос Пашкевичей лежал на увале сопки, находившейся ближе к селу, чем пашня, то после помощи Андрею он сможет кое-как уехать со своей поломанной машиной в Шкотово. Ему хотелось к вечеру быть дома, тем более что и Катя к этому времени уже будет в селе.
Но прежде чем Борис сумел попасть домой, ему пришлось изрядно попотеть. Андрей, то ли для того, чтобы на самом деле испытать работоспособность своего возможного шурина, то ли для того, чтобы немного посмеяться над «интеллигентом», взявшимся помогать в крестьянской работе, решил парня основательно натрудить.
После того как они положили несколько навильников на телегу, он сам остался на ней, предоставив Борису подавать ему для укладки сено. Сено приходилось таскать из копёнок, расположенных шагах в десяти-пятнадцати от телеги. Борису пришлось, подцепив большими деревянными вилами солидную охапку сена, тащить ее к телеге, а затем подавать Андрею. С каждым разом поднимать охапку приходилось все выше и выше, а солнце начинало припекать всё сильнее и сильнее. Андрей очень аккуратно и умело укладывал сено на возу и лишь покрикивал сверху:
– А ну, поднажмись, поднажмись, Борис, уж немного осталось! Проработали они так часа 3, причем последние 10–15 минут показались Борису целой вечностью, навильники придавливали его к земле, рубашка промокла от пота насквозь, за воротник насыпалась труха, и всё тело нестерпимо зудело. Вот когда он был готов броситься в речку, какая бы она холодная ни была. Но, до реки было далеко, остановиться в работе было нельзя. Наконец, Андрей крикнул:
– Ну, хватит! Что осталось, мы завтра с собой захватим… Давай байстрюг (так называлась большая жердь, которой придавливался воз). Затем он соскочил с воза. Вместе с Борисом они обчесали воз, затянули веревку, накинутую на байстрюг и укреплённую на задней грядке телеги. Оглядев еще раз затянутый воз, Андрей усмехнулся и сказал:
– Ну, теперь на нём можно хоть до Владивостока ехать.
Борис тем временем снял рубаху, майку и вытряхивал из них набившиеся травинки и труху. Некоторое время он сидел рядом с Андреем под кустом в тени. Последний, свернув большую самокрутку, уже отдыхал от работы. Борис развесил потную одежду на другом кустике. Они помолчали немного, затем Андрей одобрительно сказал:
– А ты, парень, ничего! Работать можешь! Здорово устал? Теперь будешь сидеть здесь и ждать Катьку, а потом вместе на возу и поедете.
Но Борис отлично знал, что на такую поездку вместе по селу Катя никогда не согласится, и поэтому ответил:
– Да нет, я уж на своём велосипеде как-нибудь доберусь. Да мне его сразу и чинить отдать надо. Завтра, может быть, опять ехать придется.
Пользуясь тем, что они находились с Андреем с глазу на глаз, Борис решил приступить к разговору с ним, который был одной из причин, приведших его на полевой стан Пашкевичей. Вчера Кате об этой причине он не обмолвился ни одним словом.
«Необыкновенная жизнь обыкновенного человека» – это история, по существу, двойника автора. Его герой относится к поколению, перешагнувшему из царской полуфеодальной Российской империи в страну социализма. Какой бы малозначительной не была роль этого человека, но какой-то, пусть самый незаметный, но все-таки след она оставила в жизни человечества. Пройти по этому следу, просмотреть путь героя с его трудностями и счастьем, его недостатками, ошибками и достижениями – интересно.
«Необыкновенная жизнь обыкновенного человека» – это история, по существу, двойника автора. Его герой относится к поколению, перешагнувшему из царской полуфеодальной Российской империи в страну социализма. Какой бы малозначительной не была роль этого человека, но какой-то, пусть самый незаметный, но все-таки след она оставила в жизни человечества. Пройти по этому следу, просмотреть путь героя с его трудностями и счастьем, его недостатками, ошибками и достижениями – интересно.
«Необыкновенная жизнь обыкновенного человека» – это история, по существу, двойника автора. Его герой относится к поколению, перешагнувшему из царской полуфеодальной Российской империи в страну социализма. Какой бы малозначительной не была роль этого человека, но какой-то, пусть самый незаметный, но все-таки след она оставила в жизни человечества. Пройти по этому следу, просмотреть путь героя с его трудностями и счастьем, его недостатками, ошибками и достижениями – интересно.
«Необыкновенная жизнь обыкновенного человека» – это история, по существу, двойника автора. Его герой относится к поколению, перешагнувшему из царской полуфеодальной Российской империи в страну социализма.Какой бы малозначительной не была роль этого человека, но какой-то, пусть самый незаметный, но все-таки след она оставила в жизни человечества. Пройти по этому следу, просмотреть путь героя с его трудностями и счастьем, его недостатками, ошибками и достижениями – интересно.
«Необыкновенная жизнь обыкновенного человека» – это история, по существу, двойника автора. Его герой относится к поколению, перешагнувшему из царской полуфеодальной Российской империи в страну социализма. Какой бы малозначительной не была роль этого человека, но какой-то, пусть самый незаметный, но все-таки след она оставила в жизни человечества. Пройти по этому следу, просмотреть путь героя с его трудностями и счастьем, его недостатками, ошибками и достижениями – интересно.
«Необыкновенная жизнь обыкновенного человека» – это история, по существу, двойника автора. Его герой относится к поколению, перешагнувшему из царской полуфеодальной Российской империи в страну социализма. Какой бы малозначительной не была роль этого человека, но какой-то, пусть самый незаметный, но все-таки след она оставила в жизни человечества. Пройти по этому следу, просмотреть путь героя с его трудностями и счастьем, его недостатками, ошибками и достижениями – интересно.
Впервые в отечественной историографии предпринята попытка исследовать становление и деятельность в Северной Корее деспотической власти Ким Ир Сена — Ким Чен Ира, дать правдивую картину жизни северокорейского общества в «эпохудвух Кимов». Рассматривается внутренняя и внешняя политика «великого вождя» Ким Ир Сена и его сына «великого полководца» Ким Чен Ира, анализируются политическая система и политические институты современной КНДР. Основу исследования составили собранные авторами уникальные материалы о Ким Чен Ире, его отце Ким Ир Сене и их деятельности.Книга предназначена для тех, кто интересуется международными проблемами.
Издательство «Азбука-классика» представляет книгу об одном из крупнейших писателей XX века – Хулио Кортасаре, авторе знаменитых романов «Игра в классики», «Модель для сборки. 62». Это первое издание, в котором, кроме рассказа о жизни писателя, дается литературоведческий анализ его произведений, приводится огромное количество документальных материалов. Мигель Эрраес, известный испанский прозаик, знаток испано-язычной литературы, создал увлекательное повествование о жизни и творчестве Кортасара.
Наконец-то перед нами достоверная биография Кастанеды! Брак Карлоса с Маргарет официально длился 13 лет (I960-1973). Она больше, чем кто бы то ни было, знает о его молодых годах в Перу и США, о его работе над первыми книгами и щедро делится воспоминаниями, наблюдениями и фотографиями из личного альбома, драгоценными для каждого, кто серьезно интересуется магическим миром Кастанеды. Как ни трудно поверить, это не "бульварная" книга, написанная в погоне за быстрым долларом. 77-летняя Маргарет Кастанеда - очень интеллигентная и тактичная женщина.
«Преподавателям слово дано не для того, чтобы усыплять свою мысль, а чтобы будить чужую» – в этом афоризме выдающегося русского историка Василия Осиповича Ключевского выразилось его собственное научное кредо. Ключевский был замечательным лектором: чеканность его формулировок, интонационное богатство, лаконичность определений завораживали студентов. Литографии его лекций студенты зачитывали в буквальном смысле до дыр.«Исторические портреты» В.О.Ключевского – это блестящие характеристики русских князей, монархов, летописцев, священнослужителей, полководцев, дипломатов, святых, деятелей культуры.Издание основывается на знаменитом лекционном «Курсе русской истории», который уже более столетия демонстрирует научную глубину и художественную силу, подтверждает свою непреходящую ценность, поражает новизной и актуальностью.
«Преподавателям слово дано не для того, чтобы усыплять свою мысль, а чтобы будить чужую» – в этом афоризме выдающегося русского историка Василия Осиповича Ключевского выразилось его собственное научное кредо. Ключевский был замечательным лектором: чеканность его формулировок, интонационное богатство, лаконичность определений завораживали студентов. Литографии его лекций студенты зачитывали в буквальном смысле до дыр.«Исторические портреты» В.О.Ключевского – это блестящие характеристики русских князей, монархов, летописцев, священнослужителей, полководцев, дипломатов, святых, деятелей культуры.Издание основывается на знаменитом лекционном «Курсе русской истории», который уже более столетия демонстрирует научную глубину и художественную силу, подтверждает свою непреходящую ценность, поражает новизной и актуальностью.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад отдельной книгой в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф. Ф. Павленковым (1839—1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют по сей день информационную и энергетико-психологическую ценность. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.