В ногах крутился Цезарь, выбирая себе местечко поуютнее. Но не успел он устроиться, как она уже заснула.
Какое-то время спустя Кэти проснулась, не понимая, что ее разбудило. Она взглянула на электронные часы. Большие красные цифры показывали 4:00.
Эван! Она подскочила. Он не проснулся? Все ли с ним в порядке? Или он проснулся, заплакал, а она, не услышала его?
Отбросив одеяло, а вместе с ним и кота, она вскочила с кровати. Босиком, ничего не видя перед собою, она пронеслась по холлу и влетела в детскую.
В неярком свете синего ночника в кресле-качалке сидел Колт и держал на руках Эвана. Одной ногой он отталкивался от пола, раскачивая кресло.
— С ним все в порядке? Он плакал?
Колт поднял взгляд и приложил к губам палец:
— Он уже успокоился, — прошептал он.
— Я даже не слышала его.
— Это игра в шашки оказалась для вас лишней.
Кэти насторожилась.
— Извините. Давайте я возьму его, а вы идите досыпать.
— Он только что уснул. Я уложу его. — Кресло стало качаться медленнее, потом Колт встал. — Кажется, он наконец справился с коликами. Я дал ему бутылочку, и он сразу опять уснул.
Высокая, поджарая фигура Колта, казалось заполнила собой всю комнату. Он был без рубашки, с взъерошенными волосами. Когда он накрывал ребенка, на обнаженной спине и руках играли мускулы.
Кэти старалась не смотреть на прекрасного мужчину, стоявшего рядом с ней. Она отступила к кроватке и поглядела на ребенка.
— Мне, в самом деле, очень жаль, что он вас разбудил.
В слабом свете ночника она уловила его улыбку.
— Все в порядке. На этот раз.
Кэти решила, что таким образом он дает ей понять, что уход за Эваном — это ее работа. Эван пошевелился, и они оба, сразу замолчав, посмотрели на него. Малыш подтянул коленки и выставил вверх попку. При этом он зачмокал губами, как будто все еще сосал свою бутылочку. Потом немного поерзал, засунул кулачок в рот и затих.
Полумрак придавал обстановке определенную интимность. Кэти почти поверила, что и маленький Эван, и босоногий мужчина, стоявший рядом, принадлежат ей. Сейчас она понимала, что сделка, которую они заключили, была опасной фантазией. И если у нее осталось еще хоть сколько-нибудь здравого смысла, ей следует вернуться в свою комнату.
Резко повернувшись, она зацепилась за босую ногу Колта и чуть не потеряла равновесие. Сильная рука тут же поддержала ее. Они оказались друг от друга так близко, что Кэти увидела, как поднимается и опускается его широкая, загорелая грудь.
— Кэти, — прошептал он. Он тоже, должно быть, чувствовал нежность, носящуюся в воздухе, и притянул ее к себе.
Мозолистая рука ковбоя скользнула по ее руке. От этого движения у нее по телу побежали мурашки. Он это заметил и провел ладонью по ее спине.
Кэти облизнула пересохшие губы и вдруг заметила, что стоит перед ним полуодетая, Сердце у нее бешено заколотилось.
— Нам лучше пойти немного поспать.
— Ага.
И ни один из них не тронулся с места.
— Кэти, — снова прошептал он. Ее имя, слетевшее с его губ, вызвало дрожь в ее теле.
— Холодно? — спросил он.
— Нет. — В этом дрожащем голосе она с трудом узнала свой собственный.
Казалось, он понимает истинную причину ее состояния. Медленно-медленно он притянул Кэти к себе. От его взгляда у нее похолодело в животе.
Одной рукой он обнял ее за талию и крепко прижал к себе, а другой взъерошил ее волосы и распустил их по плечам.
— Какие прекрасные волосы, — пробормотал он.
Кэти промолчала, чтобы не нарушить волшебство момента. Вспышка страстного желания вызвала в ее сердце перебои. Кожу покалывали крошечные электрические разряды.
— Колт, я…
Он прижал палец к ее губам. Словно загипнотизированная, она смотрела на него. В следующий момент он перенес палец на свои губы.
Он тихо застонал и подался назад, хотя из рук ее не выпустил.
И правильно сделал: Кэти была абсолютно уверена, что, если бы он отпустил ее, она тут же рухнула бы на пол. Ее душа испытывала такой наплыв невероятных чувств, что она могла бы всю ночь простоять вот так, всматриваясь в щетину на его подбородке.
К счастью, Колт сохранил остатки самообладания. Он неохотно отпустил дрожащую Кэти, продолжая смотреть на нее потемневшими глазами. Еще несколько неровных ударов сердца, и Колт, тяжело вздохнув, опустил руку и медленно покинул комнату.
— Брось шутить, Джейс, — заорал Колт в телефонную трубку. — Это, в самом деле серьезно. Ты уже нашел какие-нибудь следы этой самой Наташи Паркер?
— Извини, Колт, я хотел бы сообщить тебе более приятные новости. Бумажный след оборвался на адвокате, который готовил документы на опекунство. Он клянется, что ни до, ни после этого ее не видел.
Колт стиснул телефонную трубку. Дело шло из рук вон плохо, и, хотя ему страшно не хотелось признаваться в этом даже себе, его охватил ужас. Он, не может быть папашей, и он уверен, что не может быть мужем. А его срыв прошедшей ночью ничего не значит…
Колт подкрался к окну своего кабинета, отодвинул штору и выглянул на заднюю лужайку.
Во внутреннем дворике сидела Кэти, качая на руках Эвана. Ее губы двигались и улыбались, потом она подняла мальчика высоко над собой и начала легонько подбрасывать его в воздух. Эван засмеялся и захватил в маленький кулачок прядь ее изумительных волос.
