Необычайный Эйдан Ходж 1 - [9]

Кладус поднималась скрючившись, громко стуча по ступеням каблуками и бесстрашно держась рукой за никудышную перекладину. Ровно 16 ступеней было до 2 этажа, в течении минуты та взбиралась, ни чуть не устав.

Трое стояли кто где, и наблюдали за девушкой, в ожидании новых поручений хозяина со скверными наваждениями. Вступив на синий ковер, девушка вздрогнула, ее алые туфли, костюм будто выцвели, с гримасой полной покорности та шла к трагичной двери, которая располагалась в метрах 5. Подойдя, она постучала всего один раз, но никто не ответил.

Внутри помещения, сидя в кресле, считал свои доходы и чужие собственности сам Готтис. Тот с неохотой произнес фразу, и то спустя 3 минуты, второпях попрятав роковые бумаги и крупные монеты в ящик стола.

– Без излишеств, побыстрее! – выдал мужчина.

– Не справились. – проговорила та.

В кабинет Готтис никого не пускал, запирал стальную дверь, на 3 замка, а на решетке за окном висели все 4, да и стол был с защитой в 2 замка. Мужчина не жаловал пустые обещания, не выносил зевак, вел 3 списка нарушителей. Он привстал и тотчас последовал к двери, в белом костюме, желтых ботинках, рыжих перчатках и галстуке, красной рубашке.

На окнах и по сторонам всей комнаты была рассыпана черная паприка, аккуратным квадратом, тонкой двухслойной линией, то чудилось колдовской защитой. В помещении помимо стола и кресла были 3 шкафа, 4 тяжелейших сейфа и 5 ламп, которые святили в потолок.

Распахнув дверь, Готтис прошел мимо дочери, та тут же прикрыла ее, девушка осталась стеречь не простые 42 метра. Мужчина с самого рождения был разборчивым, недоверчивым, властным, упрямым, холодным, скользким, единоличным и нетерпеливым. Тот быстренько подошел к лестнице, облокотился на перекладину, которая вот-вот рухнет прямо на место дочери, сжал зубы и без угрюмого настроя у тех чего-то спросил.

– Где были? – поинтересовался грубо.

– Проказурь, 34. – произнесли все 3.

– Ну и попрощайтесь с жизнями! – выкрикнула девушка, стоя позади.

– Отправляйтесь к Демате, она подкинет работенку. – выдал Готтис, неуверенно дыша.

Мужчины тотчас направились к выходу, ни один не осмелился перечить статному мэру, хотя ту и боялись. Готтис отцепил перила, повернулся и последовал обратно. Перекладина неожиданно рухнула вниз, в дребезги изломав стол безжалостной девицы.

Девушка нахмурилась, но промолчала. Едва ее отец вошел в свой офис и захлопнул дверь, как та спустилась, , подвинула табурет к картине с земляной змеей, которую душили водяные пауки, облокотилась на стенку и прикрыв глаза, спряталась в тени.

В комнате было всего два угла, куда не прилегали лучи солнца. Готтис сел на место, и принял страшное решение, что будет исполнено уже на следующий день, то явно станет последним испытанием для мальчика.

На часах 12.30, на кухне сварены 2 кастрюли супа, испечено 25 лепешек, наварено компота, натушено овощей, и нарублено 3 кучи разящего пряностями салата. Внизу у призраков как раз разросся аппетит, в подполе печь откормлена на пару дней, а мальчик наверху заснул, разлегшись прямо на столе, но важное достигнуто, он все-таки доделал последнюю деталь для прыткого агрегата.

– Что такое? Опять сломался! – прогнусила Долис, нажимая кнопку вызова на подъемнике.

Та не горит, звук мотора не откликается, а клетка молчит. Около 7 минут призрак женщины простоял у пустого спуска со сквозными ставнями, а спустя те, поняла, что мальчик отключил его, решив уединиться в важном деле. Потому Долис вернулась в кухню, взяла поднос, ложку, чашку, тройку тарелок, наложила в одну порцию тушеных овощей, брякнула в чашку компоту, навалила салату в другую, начерпала супу в третью и положила лепешку. Нагромоздив всего понемногу на деревянный поднос, Долис следом поспешила наверх, в эту секунду остальные раскладывали столовые приборы на столе.

– Надеюсь, останемся тут. – высказалась Мешра.

– И не говори, сама волнуюсь! – промолвила Зурья. – Кто знает, что там в других городах творится.

Долис верно двигается, молниеносно стремится только вперед.

Взгромоздившись на последнюю ступень, призрак повернула ручку двери, приоткрыла ту, поставила поднос на полку с побрякушками и тотчас ее прикрыла. Теперь Долис побежала в низ, да так что 3 ступени превращались в 1,5, к тем остальным, что ждать ее не станут. Тем временем на кухне только усаживались 20, со смятением, унынием, надеждой.

В 13.05, когда Готтис заварил чай в своем уютном офисе, ему внезапно кто-то позвонил.

– Мэрия! – произнес мужчина, схватив небрежно трубку.

– Добыли всех? – спросил некто, со зловещим эхом.

– Каггс, 141 объект проверены, божества не найдены. Демата изловила сотню душ! – издал Готтис сникшим голосом.

– В пути, скоро прибудем. – высказался Каггс, отсоединив хилую трубку.

Мужчина тотчас поднялся с кресла, подошел к шкафу, достал фуражку с шарфом и хлопнул дверью, запер офис, затем заторопился к выходу.

На табурете, под картиной его дочери уже не было.

Покинув мэрию, Готтис направился к горбатому туннелю, за которым был прокаженный сквер. Тот продвигался к странному рынку, лелея мысль о том, что сможет в скором времени сбежать как и его предшественник, но, то зря.