Необычайное путешествие - [96]

Валерик чувствовал себя несколько неловко. Он и завидовал Васе, который добился разрешения Владимира Михайловича «составить компанию Шурику» и в то же время побаивался. Вдруг в последний момент предложат и ему принять участие в этом небольшом путешествии? Что ни говори, а оторваться от Земли — вещь рискованная. Одно дело — вертолет, который летит не так высоко и сравнительно не быстро. Совсем другое дело ракетоплан. От одного рева двигателя можно оглохнуть.

Огромная площадь космодрома была заполнена провожающими и просто любопытными. Сверкающее белизной здание аэропорта с противоположного конца космодрома казалось игрушечным замком. Космодром пересекали стальные фермы эстакады, с которой должен был уйти в безвоздушное пространство ракетоплан.

Предназначенные для полета на Марс космические корабли, грузы, необходимые для осуществления планов экспедиции, уже были отправлены на космическую станцию. Ракетоплан Медведя, кем-то в шутку названный «флагманским», должен был покинуть Землю последним.

Трое суток Владимир Михайлович почти не спал. Он не покидал космодрома, организовывая отлет кораблей и отправку грузов, но, несмотря на это, он выглядел бодро. Убедившись в последний раз, что все готово к отправлению, он подошел к детям.

— Ну, если не раздумали лететь, давайте! — отрывисто сказал он Шурику и Васе. — Только, чур, в пути не дурачиться! Выполнять все мои указания, если хотите благополучно вернуться на Землю. Галочка! Будь умницей. Береги маму. Смотри, чтоб она не волновалась.

— Все равно она будет волноваться, — упрямо ответила Галя. — И напрасно ты просил не провожать тебя сюда. Это ее только обидело, а не успокоило.

— Нет, нет. Так лучше, — торопливо сказал Медведь — Еще раз говорю, за меня не беспокойтесь. Все будет в порядке. Вася и Шурик завтра вернутся и расскажут вам все подробности нашего отправления с Космической станции. До свиданья, моя хорошая.

Владимир Михайлович еще раз крепко обнял дочь, которая изо всех сил старалась при нем не расплакаться, и повернулся к мальчикам.

— Пошли в машину.

Они направились к сверкающему снаряду, формой похожему на толстую иглу. По ажурной лесенке поднялись наверх к дверце люка и спустились вниз, в ярко освещенную кабину ракетоплана. Вася осмотрелся.

В кабине находились странные кресла, в спинках которых были вытеснены углубления различной формы. Остальное пространство кабины было заполнено приборами и аппаратурой неизвестного для Васи назначения.

— Ни стала, ни шкафа, как в трамвае, — подумал мальчик. Неужели же и на Марс полетят они в таких неуютных машинах? Наверное, нет. Ведь перелет на Марс займет порядочное время.

— Успеете еще налюбоваться, — сказал Владимир Михайлович, заметив движение Шурика к приборам. — Будем готовиться к отлету. Сенкебай! «Запакуйте» хорошенько этого молодого человека, а я займусь Шуриком.

— Как это «запакуйте»! Зачем? — встревожился Вася. Но Тулегенов уже опрокинул его в одно из кресел, принявшее вид постели, и бесцеремонно уложил вниз лицом в углубление подушки.

— Я задохнусь так, — протестовал Вася.

— Успокойся, не задохнешься, — засмеялся Тулегенов. В эту подушку вмонтирована кислородная маска. Ложа вниз лицом, ты легче перенесешь ускорение полета. Сейчас я тебя еще накрою крышкой, и ты будешь, как кукла в футляре. Через две-три минуты я тебя освобожу. Ну! Не боишься?

— Нет, — ответил Вася уже спокойно. — Дветри минуты я уж как-нибудь переживу.

— Футляр-то для тебя слишком просторен, не рассчитан на твой рост, — ворчал Тулегенов. — Придется подкачать воздуха в подушки, а то ты будешь болтаться, как горошина в стручке.

Это было последнее, что слышал мальчик. Он очутился в полной тишине и темноте. Затем он почувствовал, что футляр охватывает его тело все плотнее и плотнее. Стало чуточку страшно, хотя никакой неловкости Вася не ощущал.

Прошло несколько мгновений, и вдруг в тишину ворвался страшный грохот. Казалось, что над самым ухом стреляют сразу из нескольких пушек. Затем мальчик почувствовал тяжесть, как будто ему на спину взвалили тяжелый груз. Наконец, он ощутил ряд резких толчков, смягченных подушками футляра. К горлу подступила тошнота.

— Противный Шурка! Не предупредил, что будет так трудно отрываться от Земли, — подумал Вася. — Впрочем, я ведь все равно бы полетел.

Постепенно чувство тяжести, а вместе с ним и дурноты, начало проходить, но голова все еще неприятно кружилась. Поэтому, когда крышка футляра, в котором он был заключен, открылась, Вася медлил подниматься.

— Ты что? Плохо себя чувствуешь? — встревожился Тулегенов. Мальчик приподнял голову. Около него стояли и Шурик и Владимир Михайлович. Васе стало неловко при мысли, что Шурик оказался выносливее, и поэтому он поспешил ответить, что чувствует себя совсем хорошо. В доказательство он сделал резкое движение, чтобы подняться с кресла и неожиданно взлетел под самый потолок кабины.

Медведь и Тулегенов рассмеялись.

— Мы не успели предупредить тебя, Вася, что наш ракетоплан уже вышел из сферы земного притяжения. Теперь двигатель выключен, мы летим по инерции, и поэтому наши тела невесомы. Сейчас мы поможем тебе спуститься.