Необычайное путешествие - [28]

Нагрузившись обильной добычей, очень довольные собой, дети вернулись к «парадному ходу» Большого Дома.

Загон для скота был уже пуст, стадо давно ушло в степь. Почти все обитатели Дома отсутствовали. Осталось только несколько старых женщин, приглядывающих за ребятишками. Некоторые из них обмазывали глиной большие круглые корзины. Так изготовлялись глиняные котлы, как после узнали дети. Предварительно высушив, их обжигали на огне. При этом прутья сгорали, но их отпечатки оставались на внутренней стороне котлов.

Под деревьями расположилось несколько юношей. Один вырезал деревянную ложку, пользуясь, как инструментом, кремневым ножом с закругленным концом. Другой вбивал острые кремневые пластины во внутренний край деревянного серпа. Остальные с увлечением наблюдали за их работой.

Маленькая повариха, накануне варившая кашу, опять возилась около костров. Увидев детей, она приветливо улыбнулась и кивнула головой так энергично, что ее длинные, пышные черные кудри совершенно закрыли личико.

— Здравствуй, повариха, — сказал Вася, обращаясь к девочке, как к старой знакомой. — Уху варить умеешь? — Девочка взглянула на Васю, но промолчала.

— Ну, рыбу, рыбу, — подсказала Кюльжан. — Мы наловили для всех рыбы. Ее надо сварить, понимаешь?

— Рыбу сварить могу, — ответила шепотом повариха и, покраснев, оглянулась на женщин. — Они старшие, им говорить надо, — добавила она с легким укором.

Вася слегка смутился, но, подойдя к женщинам, протянул им улов. Те одобрительно почмокали, сняли рыбу с тонких веток, на которые ее за жабры нанизали дети, и тут же одну за другой побросали в котел с кипевшей водой.

Кюльжан ахнула:

— Нечищенную и с потрохами! — простонала она.

— Наверно, у них так принято, — сказал несколько обескураженный Вася. — Ну, пусть их варят, как хотят. Наше дело маленькое. Пойдемте, посмотрим, что там женщины делают с корзинами.

Женщины, к которым подошли дети, аккуратно вымазав глиной одну корзину, теперь пальцами делали в глине ямочки. Кюльжан очень понравилось это занятие.

— Можно мне попробовать? — сказала она умоляюще. — Я буду аккуратно-аккуратненько!

Мастерица подвинулась, и девочка, присев рядом с ней, по-казахски скрестив ножки, начала макать палец в чашку с водой и наносить им ровные ямочки в стенке будущего котла.

— Молодец, сестренка. Всегда найдет себе занятие, — сказал Вася.

— Валерик! А что если нам с тобой обмазать глиной ту корзинку? — Вася потянул к себе плетенку, но женщина поспешно взяла ее обратно и начала работать над ней сама.

— Не доверяет! — вздохнул Вася. — Наверно, думает, что испортим. Чем же нам с тобой заняться?

Но тут до мальчиков донесся запах свежеиспеченного хлеба. Запах шел от лепешки, которую только что разломила маленькая повариха, чтобы проверить — не сырая ли она внутри. Убедившись в ее готовности, девочка положила лепешку на глиняное блюдо, потом взяла из миски кусочек теста, обсыпала его мукой, помяла между ладошками и закопала в горячей золе.

Мальчики с живейшим интересом следили за этой кулинарной операцией. В это время две женщины сняли с огня котел, слили через край воду и стали выкладывать рыбу на свежесорванные листья. От рыбы шел такой вкусный горячий пар, что дети не выдержали. Не сговариваясь, они дружно подошли к костру, где происходили эта соблазнительные приготовления.

Только после того, как ребята вдоволь поели, они смогли подойти к съеденному более критически.

— Лучку да лаврового листика бы в эту рыбу, объедение было бы, — вздыхал Валерик. — Но оказывается, что сваренная в чешуе рыба еще вкуснее! Наверно, потому, что сок не выходит в воду. Зря ты, Кюльжан, возмущалась! С вареной-то чешую содрать легче легкого.

— Ну, рыба — это да, — согласилась Кюльжан. — Но лепешки не очень-то… Пресные совсем. Если бы их испечь на дрожжах, они были бы легче и пышнее, а то прямо, как сухари.

— Смотри-ка! Она привередничает, — изумился Вася, уминая за обе щеки остаток лепешки. — Ну, ребята! Хватит прохлаждаться. Люди давно уже где-то работают. Надо обязательно их разыскать, а то неудобно получается. Я думаю, и нам с Валериком работа найдется.

Но Валерику эта перспектива не понравилась.

— Во-первых, после обеда мне полагается мертвый час, — сказал он. — Во-вторых, мы рыбы для всех изловили. По-моему, уже достаточно поработали.

— Так ведь мы ловили рыбу для собственного удовольствия, — возмутился Вася. — Какой ты, Валерик, странный! Конечно, если тебе хочется валяться в холодке, как тем, что впятером любуются, как один из них вырезает ложку, то, пожалуйста, лежи с ними до отупения. Пойдем, сестренка!

— Я сейчас спрошу у Мары, куда нам идти, — ответила девочка, с готовностью вскакивая на ноги.

— Кто это — Мара?

— Да девочка, которую ты зовешь поварихой. Ее зовут Мара. У нее, когда она была еще маленькой, родную маму съели волки. Но ее все зовут «дочкой». И вообще, здесь все дети всех женщин называют «матерями».

— Уже познакомилась со здешними порядками, — удивился Вася. — Ну, ладно, узнавай скорее.

— Мара тоже пойдет с нами, — сказала Кюльжан, возвращаясь. — Сейчас женщины убирают ячмень. Мара ужин уже приготовила, так что она свободна и может нас проводить.